Случайная жертва. Книга первая | Ирина Кабанова

Первая глава

-О Боже! Это же Леха… Ленкин Леха… — У Ольги помутилось в глазах от вида застывшего в почти естественной позе тела. Казалось, мужчина мирно спит на животе, словно, вернувшись домой после трудного рабочего дня, он дошел до дивана, упал на него и, не успев раздеться, уснул. Только вместо дивана был асфальт, а вместо квартиры — аллея около дома номер восемь по улице Котельникова.
— Оля… Оля… — словно сквозь туман услышала она. — Ты чего застыла? Может, трупа испугалась? Неудивительно, ведь сегодня первый день на этой работе…
Только сейчас она заметила, что ее вот уже пять минут теребил за рукав давний друг и опытный опер Мишка. Это надо же — первый рабочий день в должности следователя… и убийство того, кого она знала, причем не один день. Леха… Да они же пили два дня назад вместе с Ленкой за ее новую должность! Как — «своя братва»?.. Как — «дозу не поделили»?.. Он же не принимал… Да и на самоубийство это не тянет. Почему все вокруг плетут эти дикие и странные версии? У него же шея в двух местах сломана и оборонительные на руках. Мысли, словно рой обезумевших от запаха первого меда пчел, в хаотичном порядке летали у нее в голове, пока она, онемев, смотрела на труп, вокруг которого уже ходил патологоанатом, наговаривая на диктофон предварительное заключение по внешнему осмотру тела.
— Олег, — обратилась она к высокому русоволосому мужчине плотного телосложения, закуривающему сигареты. — Какова предварительная версия смерти? — Ольгин взгляд впился в нового коллегу в надежде найти ответы на взрывающие мозг вопросы.
— На первый взгляд, это самоубийство под действием наркотиков. Нюхнул лишнего, задумался над никчемностью своей жизни и сиганул этажа со второго-третьего. — Увидев в глазах собеседницы сомнения, видавший и не такое патологоанатом продолжил: — Хотя может быть и случайная смерть. Следы на его запястьях и костяшках пальцев говорят о борьбе. Может, дозу с кем-то не поделил, завязалась драка, а тут окно открытым оказалось… Рано делать точные выводы, Оля. Надо детальней изучить тело, да и анализы на запрещенные препараты сделать. Может, и ошибаюсь. — Олег еще раз обошел вокруг тела и махнул рукой в сторону машин: — Грузите его, ребята. Моя работа здесь окончена.
Когда тело увезли, а осмотр места преступления и сбор улик подошли к концу, Ольга обратилась к своему старому знакомому:
— Итак, Миша, резюмируем. Молодой, с виду абсолютно здоровый парень двадцати семи лет был обнаружен с легким запахом алкоголя, следами борьбы и со сломанной шеей под окнами жилого дома в ночь с семнадцатого на восемнадцатое октября. Почти сразу после полуночи. Тело найдено недалеко от балконов, рядом проезжая часть, есть следы листвы, что может свидетельствовать о том, что он скатился с дороги вниз к дому, но для этого необходимо найти на теле подтверждающие раны и ссадины. Каких-либо значимых улик на месте обнаружения тела нет. Что у нас с местом преступления? — Ольга посмотрела на Михаила, который стоял напротив многоэтажного здания, запрокинув голову и глядя в небо, и продолжила: — Пойдем искать по этажам да на крыше, может, найдем что-нибудь полезное для построения рабочих версий. И, как всегда, свидетели, как в том старом анекдоте, все спали дома по кроватям. Да, неутешительно, но попытаться что-то найти все-таки стоит.
Войдя в морг, Ольга остановилась в дверях и взглянула на патологоанатома, внимательно изучающего что-то под микроскопом. Она вспомнила, как пять лет назад получила от редакции задание провести журналистское расследование по делу об убийстве известного вора в законе. Это был ее второй год работы и первый столь серьезный материал, идеально выполнив который она могла получить хорошие шансы на карьерный рост. Поскольку жертва была известной в городе личностью, а смерть вызвала много шума, информации было море, но правдивой и полезной — ноль. Потратив несколько дней на изучение доступных прессе материалов, решила сделать ход конем и выйти на того, кто проводил вскрытие. Понимая, что официально добиться интервью будет невозможно, она пришла к выводу, что надо пойти иным путем. Неделю изучала распорядок дня и места отдыха всех сотрудников морга, но подходящего случая все не находилось. И вот судьба дала ей шанс: ее направили освещать празднование дня милиции в городском УВД. Когда официальная часть закончилась, представителей прессы, как обычно, пригласили на «крепкий» кофе. Она никогда не любила коньяк, он вызывал жуткую головную боль, которая мучила её почти сутки, но упустить щедро подаренную судьбой возможность не могла. Это был не первый банкет в ее работе, поэтому, когда оставшиеся сильнейшие представители власти предложили продолжить гуляние в местном кабаке, она с радостью согласилась. Олег в тот вечер почти не привлекал её внимание, поскольку был всего лишь помощником-стажером на вскрытиях. Он же, наоборот, активно пытался вовлечь ее в беседу. Ольга вежливо отвечала на шутки, но не спешила сближаться, пока вдруг не услышала: — Лазарь хоть и был вором в законе, но я считаю, что он много сделал для нашего города. Его смерть — огромная потеря, к тому же полная загадок.
— И какие же мысли у тебя по поводу их раскрытия? — С этой секунды Ольга превратилась в ночную пантеру, увлекающую свою жертву далеко в лес, чтобы там съесть. Счастливого романа с Олегом у них не получилось, но они остались хорошими друзьями. Ее материал хоть и получил идеальный выход в свет, но далеко не в том полном объеме информации, которым она владела. Олег стал ей по-настоящему дорог, и рискнуть его жизнью и карьерой она не смогла. Каково же было ее удивление, когда вчера, в свой первый день работы в должности следователя УВД города Владивостока, на месте преступления она увидела его. Причин, по которым каждый из них решил переехать сюда, они еще не знают, не было времени, но в том, что это встреча оказалась неслучайной, девушка была уверена. Их снова свела судьба. Только зачем на этот раз?
— Оля, привет! — От мыслей о прошлом ее оторвал голос Олега. — Ты давно здесь стоишь? Почему в дверях?
— Да так, — мягко улыбнулась она, — ностальгия. Что можешь нового рассказать о теле? Вскрытие закончено полностью? — Подойдя к столу, посмотрела на бледное тело Алексея с биркой на ноге, в смерть которого ей до сих пор не верилось. — Анализы уже готовы?
— Результаты исследования крови на запрещенные препараты еще не пришли. Но знаешь, что странно: у него все руки и одежда в области груди были покрыты порошком мутно-белого цвета. Непонятно и с запахом алкоголя… Словно его облили. Порошок также обнаружен в носовых ходах, но не очень глубоко, что свидетельствует о возможном случайном попадании его туда. И шея… я начинаю сомневаться в самоубийстве. Перелом от падения мог скрыть первоначальную травму. Но отсутствие переломов в области больших берцовых костей говорит мне о том, что в момент падения с высоты жертва была без сознания или мертва. Я еще изучаю его тело, но без результатов анализа крови делать заключение я отказываюсь. — Олег тоже приблизился к столу для вскрытия. — У тебя уже есть версии?
— Мы пока еще не нашли место преступления. Михаил со стажером исколесил все подъезды в доме и даже крышу, но ничего напоминающего место прыжка или следы борьбы пока не обнаружили. Есть парочка подозрительных окон и балконов, но попасть в квартиры не получается. То жильцов нет, то без ордера не пускают. А на ордер у нас оснований нет. Скоро привезут его друга на допрос, как найдут… Может, он что расскажет. Да и поза парня меня почему-то смущает. — Ольга снова перевела взгляд на тело и не заметила, как произнесла фразу вслух: «Ах, Лешка, во что же ты вляпался? Как же теперь Ленка без тебя будет?»
— Подожди, ты что, знаешь его? — Олег сильно дернул коллегу за плечо, развернул к себе лицом и впился в нее взглядом. — Ты уже об этом доложила? Может, самоотвод возьмешь? Это же конфликт интересов!
— Какой конфликт, Олег?! Я его просто хорошо и давно знала. И его девушку тоже. Да, куражили иногда вместе по праздникам, на море вместе ездили, но у меня нет к нему предвзятого отношения. Это мое первое дело в должности следователя. И от него зависит дальнейшее будущее в этом городе, погоны, в конце концов. Я не откажусь от расследования и доведу его до конца, чего бы мне это ни стоило! — Ольга резко развернулась и направилась к выходу.
— Прям как пять лет назад! — услышала она грустный смешок в спину и обернулась. — Сообщи мне, когда придут результаты по крови. — Не говоря больше ни слова, новоиспеченный следователь Ольга Градова покинула помещение морга.
Темные ели смыкались у нее над головой, наклоняясь все ниже. По сильным веткам стекала жидкость, цвет которой был неразличим под мерцанием звезд. В нос ударило стойким запахом железа, во рту появился металлический привкус, и она поняла, что по опускающимся к ее лицу еловым лапам стекает кровь. Воздуха стало резко не хватать, мозг охватила паника, и вдруг вдалеке она услышала какую-то смутно знакомую мелодию. Что это? Ели вдруг внезапно исчезли, свет уличного фонаря светил в окно, а на прикроватной тумбочке звонил ее сотовый. — Да, слушаю, — сонным голосом проговорила Ольга, чувствуя облегчение, что внезапный звонок вытащил ее из ставшего уже привычным ночного кошмара.
— Оля, привет. Это Лена Серова, — знакомый голос в трубке сильно дрожал. — Это правда? Про Лешку? Он действительно мертв? Ты дома? Можно я приду? — Дрожь перешла в рыдания, которые моментально развеяли сон. Резко встав, Градова поплелась на кухню ставить чайник, продолжая разговаривать по телефону:
— Здравствуй, Лена. Конечно, приходи.
Этого звонка Ольга боялась больше всего, хотя и ждала его. Она много раз сталкивалась со смертью и во время журналистских будней, и в период стажировки на должность, но ей впервые придется сказать это человеку, которого она знает уже полжизни. Когда личность Алексея была установлена, опера (да и сама Ольга) десятки раз пытались с ней связаться, но телефон был недоступен, а в квартире никто не отвечал. Знакомые и коллеги также не знали, где она. Естественно, Лена стояла одной из первых в списке подозреваемых, поскольку уже три года состояла с жертвой в отношениях. Дежурный патрульный прекратил слежку за ее квартирой всего несколько часов назад. И вот она сама объявилась. Как себя вести с ней? Что сказать? И как потом внести все это в протокол? С Леной Ольга познакомилась в институте на каком-то межвузовском празднике. С тех пор они стали хорошими подругами и почти все свободное от занятий время проводили вместе. Вместе влюблялись, вместе страдали, поддерживали друг друга в трудные минуты. Они стали почти сестрами. После окончания института Оля уехала в Комсомольск-на-Амуре на стажировку в газету, а Лена осталась в городе и начала работать администратором в одном из популярных ночных клубов города. Они постоянно созванивались, общались в социальных сетях, иногда приезжали в гости друг к другу. Когда Оля вернулась, чтобы пройти стажировку на следователя в УВД города, Лена ее поддержала, тогда как все остальные, включая семью, были против принятия ею этого решения. И вот теперь Лена — подозреваемая по делу об убийстве. По делу, которое ведет Ольга, следователь Градова. В дверь позвонили.
— Привет, заходи. Кофе будешь? — спросила Оля, пропуская в квартиру зареванную подругу.
— А что-нибудь покрепче есть? — спросила Лена, проходя на кухню.
— Да, конечно. Вино? — Дождавшись одобрительного кивка гостьи, Ольга достала бокалы, наполнила их, один протянула подруге и, когда та осушила его до дна, спросила: — Ты где пропадала? Наши оперативники тебя несколько дней ищут. Я сейчас должностью рискую, разговаривая с тобой. Так что ты меня прости, но выкладывай все, что знаешь. Что было, когда Лешку в последний раз видела, о чем разговаривали, во что был одет, куда собирался. Все говори. А я протокол составлю, на это дело меня назначили.
Лена сделала еще несколько больших глотков, потом закурила и начала свой рассказ. — После того, как тогда твою должность обмыли, мы с Лешкой дома сильно поругались. Я ведь давно уже детей хочу, а он все тянет да причины какие-то непонятные выдумывает. Вот я и не выдержала, сказала, пусть думает, и если не хочет семью создавать, то пусть вещи свои собирает к моему возвращению. Сама же взяла на работе отпуск на неделю, попросила кадровика никому об этом не говорить и в санаторий махнула здоровье поправить, а телефон выключила, чтобы он мне не названивал. Вернулась несколько часов назад. Вещи дома, его нет… позвонила Сереге, он и сообщил. Я сразу к тебе. Расскажи, что можешь, я ничего не понимаю, что происходит. Закончив рассказ, она зарыдала. Ольга обняла подругу и стала ждать, пока она хоть немного придет в себя. — Лен, успокойся, его уже не вернуть. Но можно найти виновного и наказать. Я, к сожалению, не могу раскрыть тебе все детали. Его нашли под окнами дома номер восемь по улице Котельникова. Скажи, ты не знаешь, как он мог там оказаться и что он делал накануне? С кем был? — Ольга тоже сделала глоток вина, закурила, взяла в руки лист и ручку, чтобы все записать, и стала ждать. Подруга молчала, слезы почти прекратились.
— Я не знаю, как он оказался в том районе. Сергей говорил, что в день убийства они встречались, выпили немного пива. Лешка был непривычно молчалив и нервничал, но не стал объяснять, что именно его тревожило. Сказал только, что есть вопросы, которые ему нужно решить до моего возвращения. И что его жизнь скоро круто изменится. — Ты только не обижайся на меня, но я должна у тебя это спросить, — Ольга мягко погладила руку подруги. — Алексей мог как-то быть связан с наркотиками? Употреблять или продавать? Ты ничего странного за ним в последнее время не замечала? Может, у него денежные суммы большие появились?
— Не думаю. Он всегда был против этого. — Она покачала головой. — Скорее, наоборот. Когда кто-то в компании начинал курить во время праздников, он сразу уходил. И дома у него постоянно были тесты на наркотики. Мне даже кажется, что он хотел устроиться на какую-то работу, где за этим строго следят. В последнее время даже старался не пить. А если и приходилось, то контролировал количество, при признаках легкого опьянения под разными предлогами уходил домой. Сама вспомни нашу последнюю встречу. Действительно, Ольга вспомнила, что, когда они обмывали ее новую должность, Алексей сначала долго отказывался. А когда они с Леной почти силой заставили его выпить, он после трех рюмок текилы под каким-то абсолютно нелепым предлогом непоглаженного костюма и ранней утренней встречи сбежал домой. — Ладно, Лен, — прервала разговор Ольга, — ты давай иди, ложись спать и приходи в себя. Я пока подумаю над тем, что ты сказала, да протокол допроса составлю. Утром, как выспишься, поедем ко мне на работу, все официально оформим — и к тебе на обыск. Может, и найдем что полезное. После этих слов она проводила подругу в спальню, дала пижаму и подождала, пока та уснет. Сама же вернулась на кухню, налила себе кофе и принялась заполнять бланк протокола допроса. Она всегда брала их с собой. Журналистский опыт научил, что нужно быть готовой к любому развитию событий, ведь ты никогда заранее не знаешь, что приготовила тебе судьба за следующим поворотом. Одной чашкой кофе ночь не закончилась. После заполнения Лениных показаний она начала вспоминать весь свой жизненный опыт, пытаясь найти в своем большом запасе знаний то, что подскажет ответ на вопрос: зачем Алексей хранил у себя тесты на наркотики и что могло сильно изменить его жизнь к лучшему? Надо будет завтра во время обыска изъять все документы и технику, которые принадлежали ему. Когда обнаружили его тело, то, кроме портмоне с правами, при нем больше ничего не было. Возможно, им повезет, телефон будет обнаружен у него дома. Номера, фотографии… сейчас может помочь любая мелочь. Вот бы еще результаты анализов крови поскорее получить! Увидев в окне солнечные лучи, Ольга посмотрела на часы. Восемь утра. Взяла сотовый.
— Миш, доброе утро. Разбудила? Кто сегодня дежурит?
— Я, — ответил достаточно бодрый голос на том конце провода. — А что случилось?
— Лена объявилась. — Услышав недовольный вздох, продолжила: — Она сейчас у меня, спит. Так что давай на работу, принимай дежурство, собирай всех, кто свободен, и к ней домой. Надо провести тщательный обыск.
— Что будем искать?
— Телефон, компьютер, бумаги и все, что связано с наркотиками.
— Хорошо, Оля. Я позвоню, как подъедем.
Закончив разговор, Ольга пошла в ванную, чтобы привести себя в порядок после бессонной ночи. Предстоящий день обещал быть долгим и сложным, к этому стоило подготовиться. Когда она закончила свой моцион и вышла на кухню сварить кофе, услышала испуганный голос подруги:
— Как взломана? Я сейчас буду! — Лена вихрем ворвалась в кухню. — Оля, кто-то ограбил мою квартиру. Мне звонили соседи, надо срочно ко мне!
В этот момент позвонил Михаил и сообщил ту же самую информацию.
— Лена, успокойся, мои коллеги уже там. Иди, умойся, выпей кофе, и мы поедем к тебе во всем разбираться.
Спустя тридцать минут Ольга входила в квартиру подруги, больше напоминающую поле боя. Вся мебель была перевернута, шкафы выпотрошены, что-то было сломано, вещи разбросаны по всей квартире. Компьютер, как ни странно, был целым и стоял на месте. Общая обстановка указывала на то, что здесь искали что-то конкретное, и это были явно не фотографии и компьютерные файлы, поскольку на клавиатуре были видны следы недельной пыли.
— Елена, пройдите, пожалуйста, по квартире и посмотрите, не трогая ничего руками, было ли что-нибудь украдено, и если да, то укажите, что именно, — попросил Михаил хозяйку дома. — Может, что-то покажется вам странным. Не торопитесь, осмотрите все очень внимательно, важна каждая деталь.
Прошло уже более получаса, а Лена все бродила по квартире, словно что-то выискивая. Казалось, ожидание никогда не закончится, но вдруг она остановилась:
— Драгоценности и ценные вещи на месте, даже тайник с деньгами они не нашли. Только вот в шкафу за ящиками появилась какая-то коробочка, которую я раньше никогда не видела. И я очень сомневаюсь, что она принадлежит Алексею. Он знал, что раньше там был мой тайник и никогда бы не использовал его для хранения чего-либо. И, судя по всему, его тайник тоже не вскрыт. И хоть я в него никогда не заглядывала, точно знаю, что он находится под кроватью, где-то под ламинатом. И цветы выглядят так, словно в них кто-то копался, хотя, когда я вчера была здесь, с ними все было в порядке. Я помню, как поливала их, чтобы успокоиться. — Она еще раз окинула квартиру взглядом и сказала: — Это все.
— Лен, спасибо тебе, — Ольга погладила подругу по плечу. — Давай присядем, и ты напишешь заявление на взлом квартиры, а ребята пока займутся обыском. — Она повернулась к коллегам. — Миша, начинайте со шкафа, а потом ищите под кроватью тайник и исследуйте цветы. Далее — остальную квартиру. Кажется, здесь ничего не искали, а, наоборот, много чего подбросили.
Пока они заполняли бумаги по незаконному проникновению в квартиру, опера нашли понятых и вскрыли странный ящик в шкафу.
— Господа понятые, — раздался за стенкой голос Михаила, — прошу обратить ваше внимание, что в неизвестной со слов хозяйки квартиры коробке в шкафу был обнаружен пистолет марки «ТТ», без серийного номера с глушителем и патронами калибра 7.62x25 мм в количестве тридцати штук. Вскрываем тайник. Здесь ежедневник с записями, телефон, тесты на обнаружение наличия наркотиков. — Михаил замолчал, словно что-то обдумывая, и направился к цветам на подоконнике и стал их внимательно осматривать. Все присутствующие замерли, ожидая его дальнейших действий. В комнату вошла Ольга с Леной.
— Миша, что в цветах? Почему ты остановился?
— Думаю, как лучше их вскрыть, чтобы не уничтожить улики?
— Там под ванной есть специальные инструменты для бережной пересадки растений, — вмешалась в разговор владелица квартиры. — Вы можете воспользоваться ими. Спустя минут пятнадцать на полу кухне на полиэтиленовой клеенке аккуратно лежали пять цветочных горшков с изъятыми из них пакетиками с белым порошком и голубыми таблетками.
— Сергей, внеси в протокол, что обнаруженное в цветочных горшках с виду напоминает синтетические наркотики, возможно героин и МДМА. — Михаил повернулся к Елене. — Скажите, пожалуйста, ранее вы видели эти пакеты в своей квартире?
— Нет, — дрожащим голосом ответила та. — Только по телевизору. Это не мое и точно не Алексея. У него была аллергия на эти цветы. Мы постоянно из-за них ссорились, он хотел, чтобы я их выбросила.

Обыск остальной квартиры занял около двух часов, но ничего необычного или значимого для следствия найдено более не было. После заполнения всех протоколов и подписания их у понятых Ольга вместе с оперативниками отправилась в управление, оставив Елену дома под подписку о невыезде за пределы города. Когда они оказались в кабинете, Михаил спросил:
— Ну и что ты обо всем этом думаешь теперь? Версии появились?
— Во-первых, я больше не верю в версию о самоубийстве или убийстве по неосторожности, во-вторых, думаю, что Лена вне подозрений, а скорее всего, даже и в опасности. И, наконец, в-третьих, кто-то очень сильно хочет направить нас на ложный след в этом деле, активно делая из жертвы наркомана и наркоторговца. — Она тяжело вздохнула. — А результаты крови с вскрытия уже пришли?
— Обещали в понедельник.
— Миш, а сам-то ты что по поводу этого дела думаешь? — спросила Ольга, наливая себе кофе.
— Ты только на меня не обижайся, но взглядом вечного опера я уже понял, что с Леной вы давние подруги, да и жертву ты не первый день знаешь. А по поводу версий… То, что я видел сегодня в квартире, четко говорит мне о том, что ствол и наркоту туда подкинули, и определенно они там что-то искали, только пока не могу понять, что именно. За твоей Леной надо установить слежку… — Увидев удивленный взгляд коллеги, продолжил: — Нет, я не считаю, что она к этому причастна, но я на сто процентов уверен, что так думают те, кто побывал в ее квартире до нас. Возможно, за ней будут наблюдать, и если мы будем все время рядом, то сможем узнать что-нибудь необходимое. Сейчас самое главное — чтобы никто… слышишь, никто… не догадался о твоей с ней тесной связи. Так что постарайся минимизировать с ней свое общение. Друга жертвы, Сергея Седакова, я распоряжусь доставить в понедельник на допрос. А ты давай сейчас домой, отсыпайся и отдыхай. В понедельник придут результаты анализов, и будет с чем работать. Сейчас тебе здесь делать нечего. Сегодня мое дежурство.
— Хорошо, Миша, я поехала. Но если что, то сразу звони.
Прежде чем отправиться домой, Ольга позвонила патологоанатому и пригласила на ужин. Пришло время узнать, какие дороги привели его из Комсомольска-на-Амуре во Владивосток.

Вторая глава

Лазарь был довольно известным вором в законе, который не один год держал Комсомольск-на-Амуре под контролем. Он следил практически за всем, что происходило в этом городе: автобизнес, спорт, рестораны и многие развлекательные центры. Ходили слухи, что не один представитель власти и закона выпивал с ним стаканчик коньяка. Те, кому поддержка Лазаря была необходима и приносила немалый финансовый доход, пропускали в мир информацию о том, что он очень много хорошего делает для жизни города: активно развивает спортивные клубы, поддерживает малый бизнес. А самые смелые повсеместно пускали слух о том, что при нем значительно снизился уровень преступности в городе. Да, возможно, в какой-то степени это и было правдой, но не потому, что Лазарь решил очистить этот город от воров и убийц, а потому, что в этот период все его силы были направлены на передел воровской власти на Дальнем Востоке. Кроме того, он много работал над тем, чтобы запустить на рынок новый вид экстази с особым составом. Но борьба за власть в нарушение всех надежд привела Лазаря туда, куда он и не ожидал попасть, — на скамью подсудимых в зале суда. Благодаря усилиям преданных и хорошо оплачиваемых адвокатов, а также прикормленным чиновникам и представителям силовых структур судебный процесс растянулся на два долгих года. Но Лазаря это не спасло, и решением суда он и двое других воров в законе оказались за пределами свободной воровской жизни. Хотя это никак не повлияло на планы вывода на рынок нового вида наркотика. Спустя полгода с момента оглашения обвинительного приговора здоровье Лазаря внезапно ослабло, его определили в лазарет, где в скором времени, в октябре две тысячи первого года, он скончался от внезапного сердечного приступа. Когда эта информация просочилась из воровского мира, все местные СМИ от мелких интернет-изданий до телевидения стремились узнать как можно больше деталей данного происшествия. Именно это и поручили молодому, почти неопытному, но очень любящему свою работу журналисту Ольге Градовой. Задание было довольно простым на первый взгляд: узнать все, что возможно, о жизни и смерти Лазаря. А если ей в процессе выполнения удастся найти какую-нибудь ранее никому не известную о нем информацию, то ей «светит» пятилетний контракт на должность специального корреспондента и месячная стажировка на одном из ведущих телеканалов города Комсомольска-на-Амуре с возможностью последующего трудоустройства. Окрыленная и воодушевленная, ранее никогда не сталкивающаяся с воровским миром, Ольга поспешила выполнять задание редакции. С одной стороны, информации о Лазаре было достаточно много, с другой — она вся исходила от конкурентов или официальных источников власти, а значит, ценности в ней не было никакой. Именно тогда девушка и решилась втереться в доверие к патологоанатому, проводившему вскрытие, и случайно познакомилась с Олегом Рамовым, который тогда был простым помощником — стажером судебного медицинского эксперта. На той вечеринке в честь дня милиции пять лет назад, которая продолжилась у нее дома, Градова узнала, что именно он, Олег, и зафиксировал смерть Лазаря, поскольку работал в морге при местной больнице. Вероятно, поэтому его пригласили быть помощником главного патологоанатома по данному делу. В процессе доверительной беседы он сообщил ей о своих подозрениях, что смерть от сердечного приступа не была столь внезапной, как об этом говорят все представители закона. По его мнению, Лазарю помогли покинуть этот мир. Такое признание девушке и было нужно. Задав несколько вопросов и услышав пару известных в городе имен, Ольга бросила все силы на поиск интересной информации для написания статьи. Спустя неделю, изучив собранные данные, она поняла, что если пустить их в СМИ, то это будет ее последний материал. Слишком глубоко она забралась в своих поисках. Времени на размышления не было, и она сдала редактору занятный материал о жизни и смерти Лазаря, изящно намекнув на то, что убийство было подстроено, и сославшись для убедительности на источник в органах. Через час после сдачи работы ее вызвал к себе в кабинет главный редактор «Городской жизни».
— Ольга, здравствуй, проходи, присаживайся. Может, кофе с коньяком? — Предложение коньяка означало только одно: разговор будет долгим и серьезным. — Твой материал очень хорош, но, во-первых, я знаю, что ты использовала не все сведения, во-вторых, мне надо имя источника в органах.
— Олег Иванович, я вас очень уважаю, но информацию и имя раскрыть не могу. Это слишком серьезно и опасно, — отказала она начальнику.
— Оля, ну тогда просто передай все данные мне. Я опубликую их под своим именем. Это же информационная бомба, которая даст нам большой скачок в продажах и принесет огромную прибыль не только газете, но и тебе лично! — Видя, что сотрудница не сдается под натиском аргументов, продолжил: — Оля, ты сейчас рискуешь карьерой.
— Ну и что… Я не готова платить за это чьей-то жизнью, а тем более своей! — Прошу тебя, дай мне материалы, клянусь, никто не узнает, что их нашла ты! — не сдавался шеф.
— Это буду знать я! Все, что могла, я вам написала. Больше не будет!
— Ольга! — повысил голос главный редактор. — Это твой шанс создать карьеру в сфере СМИ! Ответственность я возьму на себя!
— Вы не понимаете всю серьезность ситуации, Олег Иванович, — спокойно произнесла она. — Я сейчас же напишу заявление по собственному желанию. — Уже у дверей она обернулась и тихо сказала: — Лазаря заказали свои. И я не подставлю тех, кто помогал мне. Успехов вам в работе, а я направляюсь в другой город. Мне предложили работу в пресс-службе УВД с последующим возможным переходом в следственную группу.

— Такова моя история, Олег, — сказала Ольга, наполняя бокал. — Так я попала во Владивосток. А какие дороги привели сюда тебя? — Она вопросительно взглянула на давнего знакомого.
— Так ты спасла мою жизнь! — вместо ответа услышала она. — Самое смешное, что я здесь по той же самой причине.
— Как это? — Ольга была шокирована. — Я же никому…
— А тебе и не надо было. Я сам. Помнишь, как я сказал, что думаю, что Лазарю со смертью помогли? — Ольга кивнула. — Так вот, вскоре после того разговора я получил результаты крови, которые взял у него в день его смерти. Сбор анализов — это стандартная процедура, а вот исследование на присутствие каких-либо дополнительных препаратов была моя инициатива, о которой никто не знал. За неделю до смерти, когда Лазарь впервые попал в реанимацию, я обратил внимание на его карту, в которой ни слова не было про проблемы с сердцем, но зато было сказано, что ему была назначена высокая доза противогрибкового препарата флуконазола.