Каждый способен хорошо творить только то,

к чему его вдохновляет муза.

Платон

1. Любовь, как малое зерно…

Блажен, кто верует в любовь. Во всём увидеть торжество – безумства чувств, но ты держись его. Любовь, как малое зерно, рассыпал – взойдёт оно. Разбил на малые куски – останется лишь только вспоминать... и нечего будет взять, когда он любит не тебя – её, а ты, в любви сгорая, плачешь – может, он вернётся вновь? Обретёшь спокойствие своё, но не такой ценой. Какой он был – простишь, а вернёшь – он властен, груб, наверно, и в другую он влюблён. Но как же наговор, что ты прожить всю жизнь должна с ним?! Откуда знать могла, что начертала мне судьбу тогда, когда однажды я увидела его...

Влюбилась, хотя маленькая была и по пятам его сама ходила, а он соседом был. Однажды всё же по-соседски в кино меня он пригласил. А почему бы не пойти? Ведь я любила, души не чаяла я в нём. И так желанный каждый раз стучит и приглашает на сеанс. «Фильм хороший!» – говорит. Одно кино, второе, третье! Он был взрослей меня на пару лет, силён. К себе меня он приручал, словно маленького щенка! А я ж совсем жить без него не могла, думая о нём. Всё снился он мне по ночам. И сон ночной в любви ласкал. А он хоть бы хны, намёка не даёт. И только с виду для всех был суров. На самом деле пластилин, когда со мной! Он дружен, ласков, и лучше нет его. Когда войдёт к нам домой, со всеми поздоровается, настолько вежлив был, что о нём заговорил почти весь дом. И называли нас мальчишки со двора «Жених и невеста, тили-тили-тесто». И не обижался он на них. Петушиться стал, когда выходим из подъезда, возьмёт под ручку он при всех. Но рядом со мной немел и вымолвить словечко не хотел, ни малейшего намёка на любовь не давал. И я, всё надеясь, жду финал.

Когда под ручку нежно брал, тепло своё мне передавал. И дрожь по телу взаперти напрямую в грудь вонзалась. Колышется, болит, наверно, женский-девичий тот скрип, когда желания свои – хороший повод, чтобы освободить, она ж в себе хранит. И, как назло, фильм идёт, как будто бы без звука, всё про любовь, где страстный поцелуй. Я же не чувствую, не осознаю, но что-то жмёт душа, выходит пар из тела. И дрожь, стучит сердечко.

Однажды он нагнулся к уху, спросить что-то, как будто поцелуем коснулся... и этот пар из уст открыл соблазн к сближению. Повернулась к нему услышать, не помню, а может быть, специально. И он, не растерявшись, успел поцеловать. Но, видя, что молчу, опять, опять, опять! Обняв, к себе меня придвинул. И это был мой первый поцелуй! Хорошо, в конце зала, последний ряд! А может, он специально покупал сюда билет? Не знаю точно, но в те минуты не хотелось знать. Размякла, словно сахарный песок, по каплям страстью обтекая.

Но это же было и не всё. Обычно подходим к дому и прощаемся. Сейчас он по закоулкам всё ведёт, обняв меня. И вот и детская площадка в соседнем дворе, скамейка в тени, где нет фонаря. И поздний час, ни души. Все спят вокруг, лишь изредка сверкает звезда, облачно, и луны нет… В окнах везде потушен свет. И не боимся прохожих. Я понимаю, что сюда привёл специально целовать. И этот поцелуй «серьёзный». Уже не тот, какой был в кино. Что чувствуют впервые девушки во время первого поцелуя? Наверно, то, что можно было этот барьер раньше взять. А может: «Так он сладок, первый поцелуй, забудешь обо всём!»

Он знал, как себя подать, силён и властен, посадил на колени, чтобы обнять, как будто бы заметив дрожь прохлады. И с каждым поцелуем во мне стал умирать страх, хотя мне мама говорила: с парнями до свадьбы целоваться скверно. Мне два года ещё учиться, ему же через год в город поступать! Забудет он меня, найдёт, где закружиться, останусь я здесь горевать. А он расстёгивает блузу... и тихий шорох ткани слышу, поднял её. Что будет? Неужто здесь он хочет обладать мной? Но нет, лишь пробирался к груди... и этот поцелуй заставит и тебя визжать.

Он понимает, что я готова и тихо говорит: «Пойдём!» Куда ведёт, зачем, согласна ли, неужто в первый день решил всё взять? Но он доводит меня до моих дверей: «Тебе пора, наверно, спать?» От неожиданности я посмотрела на него. Мне не хотелось спать, но всё ж открыла я своим ключом дверь. Я знала, мама на работе и в доме нету никого. И это знал и он. Вхожу, и он за мной. «Алексей, оставь, постой!» А он уже снимает всё и уложил меня на постель. Под страхом крика поцелуй и страсть, сдалась я. Потом он в душевую, затем опять ко мне, и так любовь поймала нас врасплох, «задушит» в ночь.

Под утро только он ушёл и на прощание сказал: «Спасибо, Таечка моя! Что ты девица – это знал». И он ушёл, осталась я. И ни жена, и ни невеста ведь пока. А как же быть? Наплыв любви надо застирать, пока с работы не вернулась мать. Собрала всё и бросила стирать. Сама же в ванную комнату, невинность обмывать. И всё-таки люблю его, иначе не случилось бы. Ведь так? А может, буду я жалеть, с годами лишь поймёшь. Ведь он закончит школу, и конец.

Встречались утром, как обычно. В школу шли, и однажды он ответил на мой вопрос, который я так и не задала:

– Ну кто с первого раза идёт под венец? Надо привыкнуть, моя Таечка?

– А что, не привыкли друг к другу, уж второй год как пошёл.

– То было не в счёт, сейчас начни считать, и нужен год.

Мы встречались почти каждый день. Я не знала, никто и не предупреждал, что можно залететь… А может быть, он знал, но не хотел ничего использовать? А на лекарство мне? Не буду же у матери денег брать. Но Бог помог, наверно, не созрела я ещё.

И очень быстро промчался год, заканчивает школу он, собирается в Новосибирск, в медицинский поступать. Его родители – врачи, все карты в руки. Я ожидаю этот день, когда невестой назовёт! За последний год закончен был в кино поход. И не только туда. Лишь в этот день, когда в ночную уходила мать, встречались мы втихаря у меня. Он является ко мне на ночь опять. И что сказать – привыкла я к нему, желаю чувствовать тепло всю жизнь, когда проснусь. Но он молчит, забыв и уговор, что через год объявит он невестою своей. Последний был звонок и аттестат в руках, покупает билет в Новосибирск, чтобы в институт поступать...

И на перроне стою я одна среди его друзей, как все прощающиеся с ним. Машу рукой, он смотрит из окна и всем посылает воздушный поцелуй. «Осталась здесь, один мне год, и я поеду ни в Москву, туда, где он». Так думала, смотря под стук колёс на отошедший поезд. Все разошлись, и родители его, друзья. Одна лишь я, и салют из глаз. Он слово дал вернуться и забрать. Поверить мне? Ведь он не решился матери о нас сказать.