Юлия Беанна

Москва

Мишка

Посреди комнаты возвышалась опутанная огоньками ёлка. Её ветви были украшены шишками, запорошенными искусственным снегом. С одной из веток свисала игрушка, изображающая румяного юношу. На лице стеклянного парня застыла неестественно широкая улыбка — складывалось впечатление, что кто-то забавы ради разрезал ему рот. По соседству с юношей находилась жёлтая птичка, разинувшая клюв. Её нарисованные глаза были полны печали, и казалось, что она жалеет мальчугана, навеки обречённого улыбаться.
Маленький Джим ходил вокруг ёлки и с любопытством рассматривал каждую игрушку. В его семье впервые такую наряжали — прежде родители ставили небольшие ёлочки или всего лишь лапники. Джим взял один из расписных шаров, и покрутил его в горячих пальчиках. Затем резко отпустил, и шар со звяканьем ударился о своего соседа.
— Осторожней, Джим, не разбей ничего там! — окликнула мальчика мать.
— Джим, ты уже смотрел подарки? — спросил его отец.
Джим отрицательно покачал головой. Он настолько увлёкся рассматриванием лесной красавицы, что забыл о подарках. Мальчик наклонился и достал из-под ёлки коробку с мозаикой.
— Ого, здорово! — воскликнул он.
— Это ещё не всё, — улыбнулась мать. — Поищи внима­тельней.
Джим снова посмотрел под ёлку и увидел там большого плюшевого мишку.
— Ух ты, какой классный! — заверещал ребёнок.
— Понравился?
— Очень, очень! — Джим прижал к себе тёмно-серого медведя и обхватил его обеими руками. Затем пристально взглянул на мордочку нового друга: чёрные глаза мишки будто улыбались мальчику в ответ.
— Как назовёшь его? — полюбопытствовала мать.
— Мишка… Пусть будет просто Мишка! — Джим запрыгал по комнате, не выпуская игрушку из объятий.
— Иди за стол, сейчас будем кушать.
Мальчик подбежал к праздничному столу.
— Можно я посажу Мишку рядом? — спросил он, взяв кусок хлеба.
Папа кивнул. Джим усадил игрушку на соседний стул и поднёс к её бархатистому рту пустую ложку.
— Я кормлю своего Мишку! — захихикал мальчик.
Родители разлили шампанское и чокнулись бокалами.
— А Мишке можно выпить шампанского?
— Джимми, медведи не пьют! — смеясь, ответила мама.
— Тем более шампанское! — поддержал её папа.
Джим вздохнул и толкнул плюшевого зверька в бок.
— Нельзя! — прошептал мальчик ему в ухо.
Мишка не высказал по этому поводу никаких эмоций и продолжил смиренно сидеть на стуле, уставившись вперёд тусклыми пластмассовыми глазами.
Родители провозглашали тост за тостом, опустошая салатницы и подносы с фруктами. — А сейчас — главное блюдо! — Мама Джима побежала на кухню и спустя несколько минут вернулась оттуда, торжественно внеся поднос с запечённой уткой.
— Ммм, хороша! — папа потёр руки и застучал вилкой по столу.
Мама воткнула в тушку нож, её лицо омрачилось печалью.
— Чуть-чуть не допекла. Кровь осталась… — пробормотала она.
— Мишка, хочешь утку? — спросил Джим у медвежонка. В его игрушечных глазах вспыхнул огонёк и тут же погас.
— Пойду дожарю её… — сказала мама и вышла из комнаты.
— Ладно, мы пока салатов ещё поедим! — сказал папа, подложив себе и сыну порцию салата с креветками.
Спустя какое-то время мать пришла с подносом, на который была возложена ещё более зарумянившаяся утка.
— Ну всё, крови больше нет! — с удовлетворением проговорила она и отрезала для сына утиную ножку.
— Вкусно-то как… — прочавкал мальчик, уплетая душистое мясо.
Родители налили себе ещё по одному бокалу шампанского и включили телевизор, по которому показывали праздничный концерт.
Джим начал зевать.
— Тебе спать пора! — сказал папа.
— Угу… — устало ответил Джим и побрёл в детскую, неся медвежонка под мышкой.
Игрушки на ёлке проводили его пустыми взглядами. Румяный парень продолжал обречённо улыбаться огромным ртом, а попугай из фольги вскинул крылья и покачнулся на ветке.
Джим лёг в кровать, положил драгоценный подарок рядом с собой и укрыл его одеялом.
— Ты наелся, Мишка? — спросил мальчик.
Медведь промолчал, лишь чуть заметно повернулся набок.
— Спокойной ночи, Мишка! — пробормотал Джим и обнял его. Тот прильнул к тёплой груди мальчика и тихо засопел.
— С тобой я даже темноты не боюсь… — с благодарностью сказал мальчик и поправил на шее Мишки красный бант. Питомец издал звук, похожий на хриплое хихиканье.
— Завтра утром я накормлю тебя сладким... — сквозь сон пробормотал Джим и прислонился к Мишке щекой. Медведь жадно вдохнул аромат, исходивший от его хозяина.
«Мой Мишка прямо как живой», — восторженно подумал ребёнок и погрузился в сон.
Утром Джим открыл глаза и потянулся. Затем вспомнил о Мишке и посмотрел налево. Тот лежал на спине, раскинув в стороны плюшевые лапы. На его мордочке застыло выражение блаженства. Джим протянул к нему руку — Мишка был тёплым, даже чуть горячим. Мальчик приподнялся на подушках и мигом обмяк: в глазах у него потемнело, а уши заложило от пронзительного звона.
— Мама… — слабо запищал Джим.
Мать мальчика внеслась в комнату.
— Ты весь зелёный! Что с тобой? — воскликнула она.
— У меня жуткая слабость… — еле слышно сказал Джим.
— О господи, надо вызвать врача… — захлопотала мать.
Джим с головой накрылся одеялом: он панически боялся врачей.
«Мишка, мне страшно», — мысленно прошептал мальчик. Плюшевый медведь по-прежнему молча валялся и был не в состоянии оторвать от постели надувшийся живот.
Прибывший через полчаса доктор осмотрел ребёнка.
— Можно подумать, что малыш потерял много крови… — проговорил он.
— А что с ним могло случиться? — отец Джима сдвинул брови к переносице.
— Не знаю… Но мальчик очень слаб, его надо забрать в больницу.
— Не хочу в больницу… — Джим заплакал.
— Может, он чем-то отравился? Мы много всего накупили для праздничного стола, вдруг ему попалось что-то несвежее? — мама Джима перебирала похолодевшими пальцами, сплетая их в замысловатые комбинации.
— Надо взять кое-какие анализы, провести обследование… — сказал врач и начал писать направление в больницу.
Папа склонился над ребёнком и взял его на руки. Мальчик был бледный, как полотно, дрожал от озноба и будто бы даже стал меньше весить.
— Я хочу взять моего Мишку… — проскулил Джим.
— Не надо брать с собой игрушки, — доктор покачал головой. — Тебе нужен полный покой, чтобы ничто не отвлекало.
Джим грустно посмотрел на своего безмолвного товарища.
— Я же обещал тебя покормить, Мишка… — протянул он. Мишка повернулся к мальчику и ухмыльнулся приоткрытым ртом, отделанным ярко-красной тканью.
Папа вынес Джима из дома и усадил в машину скорой помощи.
— У мальчика сильная анемия, — констатировал в больнице врач. — Возможно, понадобится переливание крови.
— Это опасно? — спросила мать Джима.
— Да нет, поправится за неделю-две, если будет хорошо питаться, принимать железо и находиться в покое.
— С чего это вдруг случилось? — отец ребёнка почесал за ухом.
— Сам не пойму… — врач взглянул на Джима. — Внезапная анемия обычно возникает в результате обильной кровопотери, но у него лишь пара крохотных проколов на запястье.
— Я хочу своего Мишку… — жалобно сказал мальчик. Тут у него с новой силой зазвенело в ушах и он задёргался на кровати.
— Не переживай, малыш… — мама взяла руку сына в свою.
Джим чуть заметно кивнул.
— А где мой Мишка? — прошептал он.
— Твой Мишка ждёт тебя, никуда он от тебя не денется, — обратился к Джиму врач. — Тебе надо поспать.
Джим хотел снова попросить, чтобы ему привезли Мишку, но не нашёл сил это сделать. Малыш послушно попытался заснуть, и вскоре его накрыл прерывистый, неспокойный сон.
— Я поеду домой, захвачу кое-какие вещи: постельное бельё, сменную пижаму и зубную щётку… — сказал отец и вышел из палаты.
— Я могу съездить! — отозвалась мама. Но муж уже не расслышал её слов.
Отец Джима прошёл в детскую и открыл шкаф с бельём. Взял с полки белую простыню, цветастую наволочку и пододеяльник, на котором были изображены весёлые гномики. Положил постельные принадлежности в пакет, открыл другую дверцу шкафа и достал пижаму с героями диснеевских мультиков. Обвёл взглядом комнату, думая, что ещё может понадобиться сыну в больнице. Тут мужчине показалось, что он не один в комнате. Из кровати Джима раздавалось тихое урчание, будто кто-то похрапывал.
Он подошёл к постели сына и сдёрнул одеяло. Игрушка лежала на простынке, блаженно закатив пластиковые глаза.
— А, ты тут, приятель… — хмуро сказал отец. — Джим по тебе будет скучать… Но врач сказал — никаких игрушек.
Мишка погрустнел и скривил ротик.
— Или взять тебя с собой? — мужчина задумался.
Плюшевый зверёк оживился и издал хрюкающий звук. В его налитом животе заурчало, а во рту забила слюна.
Хоть отец Джима и был погружён в мрачные мысли, он не мог не заметить, что Мишка стал более пузатый, чем накануне.
— Что-то с тобой, ты как будто подрос… — буркнул мужчина и склонился над ним. Ему показалось, что от Мишки исходит сладковатый запах, и он взял его за лапу, чтобы убрать подальше. Заметил, что почему-то он был тёплый, как человек. — Странно как… — отец Джима поднёс Мишку к лицу. Медведь ухмыльнулся и прижался к его шее. Тот вскрикнул и принялся отдирать вампира от себя, но он впился в горло как пиявка. Наконец мужчина спихнул Мишку на пол.
— Сейчас ты у меня получишь! — прокричал он и побежал на кухню. Мишка остался лежать на полу в распластанном положении.
Через минуту он вернулся в детскую, сжимая наточенный нож. Медведь открыл рот и громко зарычал. Отец Джима пнул его ногой — Мишка согнулся всем телом, и изо рта у него капнула капелька крови. Мужчина занёс над кровопийцей нож и пырнул его в мягкий живот. Маленький противник завыл, следом раздался хлюпающий звук — лужица крови Джима вылилась из его живота и растеклась по полу.
Отец Джима отдышался и вытер пот со лба. Ещё раз посмотрел на плюшевого убийцу, по-прежнему не веря в то, что сейчас произошло. Брезгливо взял окровавленную игрушку двумя пальцами за ухо и выкинул в мусоропровод.

***
— Мама, купи мне этого медвежонка! — канючила маленькая девочка.
— Да ну, он серый и какой-то невзрачный! — пыталась отговорить её мать. — Посмотри, сколько там ярких красивых игрушек! — она указала пальцем на соседнюю витрину.
— Нет, я хочу именно этого мишку…
— А вон куклы стоят, не хочешь себе куколку?
— Мишку, мишку! — дочь закрутилась перед витриной как юла.
— Девушка, ну купите дочке медвежонка, — старушка в клетчатой юбке потрогала мать девочки за плечо.
— Скучный он, что-то мне в нём не нравится... — девушка пожала плечами.
Девочка с надеждой посмотрела на старушку. Та подмигнула ей. Ребёнок улыбнулся.
— Ну что вы, обрадуйте малышку…
— Ох уж эти дети… — вздохнула мать и достала кошелёк.
— Это хороший мишка… — процедила старушка. — Детки их очень любят.
— Ура, у меня будет мишка! — девочка подпрыгнула и захлопала в ладоши.
Мама купила медведя и вручила его дочке. Та прижала мишку к груди, тот глубоко вдохнул, причмокнул и при­льнул к ребёнку, с аппетитом вслушиваясь в биение детского сердечка.
Старушка улыбнулась, обнажив острые редкие зубы.
— Всего вам хорошего… — с этими словами она зашагала прочь.
— До свидания! — прокричала девочка ей вслед.
— Пошли, держи медведя крепко, не урони, — поторопила её мать.
Та вприпрыжку побежала по заснеженной улице, любуясь вихрями снежинок, кружащих в воздухе, напевая под нос песенку и не переставая прижимать к себе новую игрушку.
— Детки очень любят этих мишек… — продолжала бормотать старушка, идя по улице. Её клетчатая юбка развевалась из стороны в сторону, а низ её пачкался в мокром снегу. На мгновение она остановилась, обернулась в сторону игрушечного магазина и прошамкала: — И эти мишки очень любят деток.
Мокрый снег валил не переставая. На дорогах образовались заторы, из-за липких сугробов было сложно добраться даже на другой конец улицы, а он всё шёл, шёл, не думая останавливаться. Гирлянды, украшавшие дома и магазины, намокли и теперь производили впечатление бурых верёвок, болтающихся на пронизывающем ветру.
Стеклянный парень в комнате дома Джима весь день улыбался, несмотря на то, что сегодня к нему никто ни разу не подошёл. Его соседка — жёлтая птичка — грустно смотрела по сторонам, думая о чём-то своём. А мишка сидел на краю кровати девочки, облизывался красным бархатным языком и выжидал предстоящей ночи.

Павел Беляев

Томск

Дерево желаний

На вершине пологого холма среди редкой поросли кустарника стоит дерево желаний. Его ствол так широк, что не вдруг обхватишь и всемером. Его ветви столь крепки, что не сломаются вовек. Оно печально стоит в своём вековом одиночестве, и вокруг этого дерева боятся летать даже птицы. Сок дерева желаний — сама кровь. А вместо листьев на нём растут головы нерождённых детей.
Молва гласит, что если найти дорогу к нему, сделать разрез на ладони в виде креста и приложить руку к ноздристой коре, то кровь тотчас впитается, как и не было вовсе. На ладони вместо креста останется маленькая родинка — это будет значить, что дерево приняло твою жертву и исполнит желание.
Древо исполнит любую мечту, какой бы безумной она ни казалась. Хочешь богатства? Деньги польются рекой. Любви? Пожалуйста! В любом количестве и видах. Власть, слава… Захочешь быть богом — станешь и им. А плата — сущий пустяк — твои дети, которые ещё даже не родились. И по числу голов на дереве желаний можно заключить, что не остановило это многих.
Иные считают, что дерево желаний — просто легенда. Но мальчик, что стоял напротив него с топором и пилой знал, что это не так. Мальчишка плакал. Несмотря на слёзы, невзирая на то, что одежда его вся в дорожной пыли и изодрана, он сохранял гордую осанку.
Дерево молчаливо нависло над ним. Маленькие головки тихо покачивались на ветру с закрытыми глазами. Иногда древо шумело кроной, и тогда раздавался звук, как будто
кто-то потирает ладони.
— Больше ты не отнимешь ничью жизнь! — давясь от ярости, прошипел мальчишка.
Он положил пилу на траву, после чего вытер мокрые от пота ладони о штаны и покрепче ухватил топор двумя руками.
— Тебе конец! — прокричал мальчишка и попятился на несколько шагов, ибо кто знает, как колдовская орясина вздумает защищать себя?
Но дерево лишь безмолвно покачивало головами.
Осмелев, мальчишка широко размахнулся и всадил лезвие в ствол. Из зарубки густо хлынула кровь, как из перерезанного горла. А детские головки на ветках разом поразевали рты и пронзительно закричали.
Парень тотчас выронил топор и заткнул уши ладонями, но это не помогло. Дикий визг дерева ввинчивался в мозг и словно раздувал голову изнутри.
Крик этот был такой, что ни один человек ни за что бы его не выдержал. Не выдержал и мальчишка. Бросив свои инструменты, он убежал.
На следующий день парень вернулся снова. Сегодня он плотно заткнул уши размятой глиной и на всякий случай обмотал голову своей изодранной рубахой. Подобрав топор, мальчишка решительно подошёл к дереву желаний.
На стволе осталась розовая полоса, похожая на недавно затянувшуюся рану. Мальчишка вздохнул и ударил топором в прежнее место. Снова пролилась кровь. Снова кричали маленькие сморщенные головки. На этот раз они звали мальчишку по имени.
– Стóрог, Сторог, не губи! Нам и так в жизни ничего не досталось. Нам не бегать босиком по траве. Нам не узнать материнских объятий. Нам не познать любовь мужа и жены. Пожалей нас, пожалей! Оставь как есть. Уж лучше так!
В этот раз мальчишка держался долго. Он рубил и рубил, обливаясь кровью и потом, стараясь не замечать криков. Он измочалил ствол так, будто перед ним была не древесина, а кусок тухлого мяса.
Ужасающая вонь, ударившая в нос, и беспрестанный, не смолкающий ни на миг крик тысяч детских голосов доконали парня, и он вынужден был снова бежать, оставив дерево желаний истекать кровью на своём одиноком холме.
Весь следующий день Сторог раздумывал, сидя в тени тихих берёз, как же уничтожить проклятое дерево. В ушах всё ещё стоял крик, перед глазами — перекошенные плачем лица. Так он и уснул с пустым животом под берёзой в думах об одном-единственном.
Когда на четвёртый день мальчишка явился к дереву желаний с охапкой соломы, чтобы обложить его как следует и сжечь, то увидел девушку. Она стояла к нему задом, на четвереньках, и навзрыд о чём-то просила проклятое растение.
Сторог обошёл её и свалил солому к корням. Девушка вздрогнула и с удивлением посмотрела на мальчишку.
Её звали Мелисса. Ей пришлось идти почти десять дней из города Стродно, что стоит южнее от дерева желаний. Девушка шла совсем одна и в пути успела натерпеться лиха. Но как бы то ни было, её вперёд гнала мечта, Мелисса не могла остановиться.
Сторог выслушал её, ни разу не перебив, только угрюмо качал головой, словно всякий раз получал подтверждение каким-то своим мыслям.
— Мелисса, — наконец сказал он, когда девушка остановилась, — отступись. Я знаю, сейчас тебе кажется, что оно того стоит, но это не так. Давай уйдём отсюда! Я покажу тебе совсем иную жизнь, у нас в селе. Тебе там обязательно понравится.
— Что ж ты сам пришёл сюда?
Мальчишка рассказал Мелиссе о предыдущих двух днях, что он сражался с деревом. Поделился и своим планом — обложить соломой и подпалить, авось выгорит.
— Что, — с усмешкой проговорила девушка, — зазноба твоя младенца скинула и зажила в богатом тереме? От этого ты так бесишься?
Сторог лишь с грустной улыбкой покачал головой. У него никогда не было возлюбленной, не привелось. Во всяком случае, до сего дня. И никого из родных не отнимало дерево желаний. Мальчишка просто жил себе в родном селе, исправно сеял рожь и ходил на охоту. А вечерами они с братьями и сёстрами любили рассказывать друг другу страшные былички. И страшнее всех были истории про дерево желаний. Сторог верил, что однажды придёт кто-то, кто защитит людей от этого потустороннего лиха. Но никого так и не нашлось. Тогда-то мальчишка и вздумал взвалить эту ношу на собственные плечи.
— И я покончу с ним раз и навсегда! — сказал Сторог.
Он стоял прямо с гордо вскинутой головой, в своей изо­дранной робе, как витязь после боя, но готовый идти сражаться вновь.
— Мелисса, тебе не нужно дерево желаний, чтобы всё изменить. Идём со мной! Когда я закончу здесь, то построю тебе новую жизнь!
— А если я откажусь?
— Значит, я уведу тебя силой! Я спасу тебя, Мелисса, верь мне!
Растроганная его великодушным порывом, покорённая такой небывалой смелостью девушка заплакала. Она протянула тонкие руки для объятий, и Сторог, конечно, поспешил утешить девицу. Она прижалась к парню всем телом, так плотно, что ближе уже некуда. А потом снизу ударила ножом в живот. Раз, другой, третий. Это только в быличках люди бьют один раз и наверняка, в жизни колют до тех пор, пока рука не отсохнет.
Сторог посмотрел на Мелиссу с каким-то детским изумлением и обидой. Да он и был-то ещё ребёнком. Девушка продолжала бить его ножом. Била и била, пока мальчишка наконец не упал.
— Да что ты знаешь обо мне? — всхлипнула девица и подтащила парня к ноздристому стволу. — Тебе свистели вслед? Подол задирали? Случалось ли тебе продавать себя за кусок хлеба? А морили ли тебя голодом специально для этого? Боялся ли ты уснуть ночью потому, что крысы могут отгрызть тебе нос? Нет, братец, сытый голодному не ровня.
Взяв парня за чуб, Мелисса запрокинула ему голову и размашисто чиркнула ножом по горлу. Несколько капель упали на ствол и тотчас впитались.
— Смотри, дерево, какую я тебе нынче жертву принесла! Бери и его, и его детей! А мне дай лучшей доли, хочу быть счастливой!
Кровь Сторога толчками лилась из ран и стекала на землю, на корни дерева и его ствол.
Мелисса посмотрела на свою ладонь, и на губах расцвела лучезарная улыбка, девушка завопила от счастья! Она сжала кулак, чтобы никто досужий не подглядел новоявленную родинку, и, подобрав юбки, опрометью бросилась бежать.
Дерево желаний приняло жертву.
И тот, кто пришёл его уничтожить, сам навеки остался под широкими вековыми корнями, ибо не со всякой силой дано сладить человеку. Древо осталось стоять в своём печальном одиночестве на вершине пологого холма среди редкой поросли кустарника, как будто само время здесь остановило свой ход. Рядом и ныне боятся летать птицы. Сок дерева желаний, как прежде, — сама кровь. А вместо листьев на нём растут головы нерождённых детей.

Окончание ознакомительного фрагмента. 

Содержание

• Юлия Беанна. «Мишка» 
• Павел Беляев. «Дерево желаний» 
• Евгений Вальс. «Бисквитная частичка радости» 
• Татьяна Вереск. «Веста» 
• Марина Ермакова. «Ворона» 
• Анна Иванцова. «Призрачный конь» 
• Александра Ильина. «Желание» 
• Катерина Калюжная. «Принцесса из эры динозавров. Начало» 
• Виктория Каназырская. «Сказка о целебных пальцах» 
• Алëна Корень. «Сказка о старом кресле» 
• Людмила Колосова. «Рыжий огненный круг» 
• Кристина Кречетова. «Месть — блюдо холодное» 
• Елена Лопатина-Кибис. «Болотная дева» 
• Алиса Мартынова. «Внимание, двери открываются» 
• Ольга Мартынова. «Русальная неделя» 
• Егор Новиков. «Ожившая память» 
• Глеб Океанов. «Двуличие господина Сент-Клюдо» 
• Татьяна Прихожан. «Истории одного дня и одной ночи» 
• Дмитрий Сарвин. «Дети кукурузы» 
• Юлия Чепухова. «Любопытство страшнее смерти»… 
  •  «Пакость для нелюбимого»…