Скиния Индикоплова. Владимир Морж

1
Тележка выехала на вершину холма и остановилась.
Гвард привстал на подножках, осмотрелся. Впереди тянулась широкая равнина, которая слегка опускалась к северу. И там был Край Света: стеклянная блестящая мутно-зелёная Стена, поднимающаяся до небесной тверди. Всё пространство до Стены покрывала пёстрая зелень. Солнце отражалось на разбросанных по пространству небольших озёрах, скопившихся у границы. С возвышенности была видна и извилистая речка. Она текла к морю, влево, вдоль Стены. И во всем этом мире виднелась приятная глазу закономерность: и озёра, и луга, и речка складывались в сразу незаметный глазу узор. Мир пёстр, а Стена – одноцветна. Хотя на самом деле это только казалось из-за расстояния. На самом деле Стена была всё же фрагментарной, отдельные её участки имели свой оттенок. К Стене вела колея тропы, проторенная тележкой. С высоты холма даже рокада виднелась – жёлтым пунктиром шла у подножия Стены в обе стороны и пропадала за холмиками и высокой травой. Стена уходила вверх так высоко, что гребня не было видно. Гвард задрал голову и смотрел на предполагаемое место, где небо и земля сходятся. И не нашёл границы. Просто дымка. А небесная твердь – ясно-голубая.

Там, далеко слева на Стене, Гвард увидел переливающийся разноцветным – с преобладающим оранжевым – яркий знак сбора. Это означало, что кастодьян Северного XXXI сектора просил помощи.
Гвард уселся в седло, тронул педаль, и тележка поехала по тропке вниз. Высокая трава била по сапогам и штанинам комбинезона, оставляя зелёные следы сока и жёлтые – пыльцы. Из-под колёс иногда выбивались струйки воды: на тропке были прозрачные лужицы, перечёркнутые следами дождевых червей; всё-таки топкое здесь место. Над цветами летали белые бабочки и синие стрекозы. Гвард периодически завозил на свой участок куколок и личинок для поддержания биобаланса участка. Завозил и птиц, и животных. Вон из травы испуганно взлетела маленькая пичужка. В сторону невидного отсюда моря настойчиво веял лёгкий ветерок, сдувающий мелкий гнус; личинки тоже завезены для прокорма птиц и хищных насекомых. Красота! Таким невозможно не восторгаться! Это тебе не горы или моря! Гвард гордился своим участком; его предки и он сам создали этот рай, и теперь кастодьян успешно его поддерживал в порядке. Он гордился этим краем... И только в голове пульсировало сообщение – тревога, которая отвлекала от любования безмятежным миром.

Гвард служил кастодьяном Северного XXXII сектора. И служил – с юности, с тех пор, как погиб его отец. И он тут был главным. Участок велик и прекрасен. Справа от него возвышалось скалистое плато, а слева – степь и море. Там работали свои кастодьяны. Но с ними Гвард почти не общался. К чему? Так, мысленно поздороваться, кивнуть при редких встречах и в случае неприятностей подать сигнал опасности. Даже в городе с ними он никогда не встретится, хотя они были обязаны с определённой частотой развлекаться. За время службы только несколько десятков раз приходилось идти на помощь соседям. По всяким пустякам. То кто-то заболеет и нужно его подменить, то остановится сбрасыватель, а пока его чинят, нужно следить за гарбажами. И тут нужно действовать сообща.
И вот что-то стряслось сегодня, с чем в одиночку сосед не справится. Интересно, позвал он только Гварда или ещё кого-нибудь? Мозг фиксировал только слабый тревожный сигнал, иной информации не было, значит, что-то рутинное.
Тропка затейливо петляла по долине, огибая озерца, кустики, невысокие деревья. Гвард машинально отметил излишнюю заболоченность одного озерца. Даже кувшинки пропали. Надо будет заняться этим участком, выпустить туда рыбу, что ли. Но это всё потом, сейчас главное – прийти на помощь. Сверкающая на солнце Стена заметно приближалась. Уже стали различимы беспорядочно разбросанные полосы и трапеции. Понятно, что Стену отливали не сразу, а кусками, поэтому стекло отличалось оттенками. Тележка переехала изящный мостик через речку. Вот и он, Край Света. Ограждённый надёжным кордоном. За которым – ничего нет. И куда без дела лучше не соваться. Именно туда ведут мосты сбрасывателей. Именно туда приходится выходить в защитной одежде гарбажам, если вдруг мусороподатчик застопорится. Если его нужно было продлить, то этим занимались целые команды. Но такого на памяти Гварда не было.
Кастодьян зафиксировал тормоз и слез с тележки. Пересёк обочину рокады и подошёл к Стене. Приложил к ней ладонь. Ощутил тепло нагретого стекла. Отец ему говорил, что через границу можно впитать в себя силу хаоса. Может быть. За Край Света сбрасывается столько энергии, что не грех чуть-чуть её впитать в себя. Никто не имеет право прикасаться к границе кожей, кроме кастодьянов. Такова у них служба.
Похлопал по Стене. Погладил ласково. Всмотрелся в глубину. Пестроты вблизи не видно, только зеленоватая толща, как очень глубокая вода, пересечённая чуть видными каналами коммуникаций. И там что-то неприятно, почти незаметно двигалось. Или это казалось? Ну а на поверхности увидел своё отражение: крепкий, загорелый, в защитного цвета комбинезоне с капюшоном, бородатый, с длинными усами. Гравидатчик, встроенный тут же в Стену, светился зелёным. Опасности тут нет, иначе потребовалась бы сбрасывать напряжённость в земной коре на его участке. Гвард вспомнил, как однажды его отец включал серию микроземлетрясений для нормализации демпфирования Стены... И хоть это случилось давно – Гвард был тогда юношей и носил только тёмно-зелёные усы – оранжевый цвет гравидатчика ассоциировался с тревогой. Гвард вздохнул, подошёл к тележке, осмотрел её на всякий случай, Убедился, что всё нужное для восхождения уложено правильно и укреплено, уселся в седло и поехал влево, где его ждал сосед-кастодьян, которого звали Эскорри. Он тоже потомственный кастодьян. Не то что сосед справа, этот долговязый безбородый юнец Гитиу, которому пришлось перестраивать генную программу, чтоб он получил нужную квалификацию. Возможно, он будет первым в своей династии.
Рокада была ровно усыпана гравием, тележка бежала мягко, без особой тряски. За состояние рокады тоже отвечали кастодьяны. По правую руку высился Край Света. Изредка Гвард проезжал мимо смотровых тросов, свисающих со Стены и закреплённых якорями за рельсы, проложенные рядом с рокадой. А слева, на юге, расстилалась благодатная узорчатая равнина его участка, которая к югу постепенно повышалась и переходила в лесистые холмы. Часть соснового бора он ещё с отцом сажал. Сосны заказали особые: раскидистые пинии.

2
Тележка вскоре достигла границы участка. Она была обозначена жирной красной стеклянной же полосой, вплавленной в Стену. Красная черта поднималась метров на сто и там прерывалась. Именно там и висел маяк, который зажигался, как только возникала надобность в помощи. При необходимости сигнал передавался и на другие маяки, развешанные по всем границам секторов Края Света.
Эскорри нигде здесь не было, и Гвард продолжил свой путь. Слева, сразу за границей его участка, ландшафт резко изменился. За невысокими пограничными холмами, рассекаемыми балкой с ручейком на дне, расстилалась ровная степь с редкими курганами, которые венчали каменные «бабы». Почему Эскорри называл их «бабами», было непонятно: они изображали древних воинов, а не изнеженных женщин. Степь была разбита на квадраты – целые поля красных цветов, ковыля, но чаще всего усыпанные душистыми то мелкими белыми, то лиловыми, то жёлтыми цветами, собранными в большие гроздья соцветий. Летало много пчёл: Эскорри, как и Гвард, пускал на свою территорию пасечников. На пирамидах холмов здешний кастодьян выращивал кустарники, а не деревья; эти растения в весенний период сплошь лилово цвели. А у подножия возвышенностей паслись белые лошади с жеребятами: их для Эскорри выращивали на далёком заводе.
Совсем немного – и Гвард выехал к берегу моря. Пляж из белоснежного песка правильной дугой потеснил степь, а рокада ушла вправо, вдоль берега. Но Гвард не свернул. Тележка продолжала двигаться прямо к воде – чистой и прозрачной. Лёгкий ветерок с берега поднимал мелкую волну, но это было не опасно, и тележка поплыла дальше рядом со Стеной.
Стекло ограды уходило в глубину, было видно; как оно упирается в дно. Среди редких водных растений, тянущих свои космы со дна, метались стайки мелких рыбок.
Впереди Стена врезалась в небольшой островок, засыпанный чёрными камнями. Островок выглядел неухоженным. Именно на этом клочке суши, метрах в десяти от Стены, стояла последняя опора местного моста сбрасывателя, поднимающаяся на головокружительную высоту. На Стене тут же висели тросы для подъёма. Их, наверное, передвинул сюда Эскорри. На островке виднелись две человеческие фигурки, одна кряжистая, вторая высокая. Понятно: это были Эскорри и Гитиу. Что же случилось?

Тележка Гварда вползла на остров, побуксовала и примостилась рядом с двумя такими же, но красными. Гвард слез и удивился странным, как бы наколотым разновеликим камням, из которых, казалось, не сложен, а насыпан этот кусочек суши, тянущийся от опоры до самой Стены, пересекая залив. – Крепкой границы!
– До Края!
– Что произошло?
– Смотри сам! – Эскорри задрал голову, продемонстрировав тёмно-зелёную – под цвет Стены – окладистую бороду во всей красе. Гвард тоже глянул вверх. Увидел тёмное пятно ниже шлюза сбрасывателя. Приложил к глазам бинокль. Видно было всё равно неважно: сильно слепило солнце, даже поляризатор не помогал. Но разглядел, что ниже узкого пятна извивался чёрный подтёк.
– Неужели трещина?
– Я тоже так подумал. Нужно туда подняться. Гвард, ты с Гитиу езжай туда на разведку и установи временную латку. А я привезу дополнительные материалы и инструменты. – Может, Гитиу оставить на острове? Для подстраховки?
– Тут нечего сторожить. Разведайте, передайте мне примерный объём работы, чтоб не тащить лишку материалов и оборудования. – Эскорри тут был хозяином. Он командовал. Остальные ему подчинялись.

Кастодьяны прикрепили тележки Гварда и Гитиу – одну под другой – к тросам, сняли летние и натянули утеплённые, тоже болотного цвета, комбинезоны, застегнули шапки, зацепили карабины страховки, надели ремни безопасности, приготовили кислородные маски, взгромоздились на верхнюю тележку и начали подниматься.
Гвард посмотрел наверх, но до подозрительного места было ещё далековато.
Панорама раскрывалась всё шире и шире. Со Стены можно увидеть огромную территорию. Отсюда хорошо видна идея землеустройства участка XXXI. Эскорри и его предки разбили поверхность на квадраты, разместив равномерно по степи разную растительность. В узлах стыковки делянок располагались приземистые конусы курганов. Они, в отличие от цветастых ровных участков, имели разные оттенки зелёного.
Этот край продолжался на полтора десятка километров от берега моря, а дальше шло пространство, не подчиняющееся клану кастодьянов. Дальше продолжался остальной упорядоченный мир.
Правда, все обитаемые земли рассмотреть отсюда – даже с гребня Стены – не получилось бы ни за что, так была велика земля Упорядоченного. Если подняться далеко выше прозрачной небесной тверди, только тогда можно охватить часть мира. А весь – только теоретически. В центре – Гресия. На запад вселенная простиралась за Гекелесовы столбы, в море Бурь. На восток – до Сухого моря. На север – до Ледового моря, на юг – до Великой пустыни. Почти по центру плескалось Срединное море, в которое впадали великие реки, текущие с высоких сверкающих льдом горных вершин. Где-то восточнее Гресии возвышалась почти до небесной тверди закованная во льды гора Арарат. Великолепные сверкающие города равномерно располагались по этой территории, и население каждого – по сто тысяч человек! Гладкие широкие дороги соединяли все сто городов и тысячу деревень, в которых делали всевозможные вещи из пластмассы и железа, выращивали из генетического материала молодь животных и птиц, насекомых и рыб, получали семена и саженцы. А между деревнями в хуторах жили селяне, добывающие пушнину и бьющие свободно гуляющий зверей, сеющие хлеб, содержащие домашних животных, ухаживающие за лесами, горами и пустынями. Труд, мир и благоденствие. А за Краем Света ничего не было, кроме хаоса. Туда были проложены только ведуны сбрасывателей.
Гвард помнил это ещё из отцовских сказок и легенд. Как плохо жили раньше, когда после катастрофы Естона энтропия готовилась поглотить Вселенную. И как удалось возвести Стену на Краю Света. И как удалось остановить хаос на границах. И как погиб весь остальной мир...
И тут безбородый Гитиу подкрутил тёмно-зелёные усы и спросил:
– А за границей мира кто-то живёт? Ну, после катастрофы?
– Там никто не может жить, потому что там ничего нет, – уверенно сказал Гвард. – А сбрасыватели?
– Они стоят на островках стабильности. Кроме них хаос оставил клочки заснеженных скал среди мутных вод.
– Подобным этому? – Гитиу показал вниз.
– Очень похоже, – Гвард глянул вниз и заметил, что форма островка была неприятно угловатой. Эскорри явно им не занимался. – За Стену приходится протягивать нити Упорядоченного, в узлах которых насыпаны островки, иначе хаос сожрёт мосты вместе с опорами.
– Эти сбрасыватели... Я всё время думаю о том, что мы плохо распоряжаемся ресурсами, плохо их утилизируем. Зачем что-то вывозить и бросать в хаос? Похоже, что мы откупаемся от хаоса, чтоб он оставил нас в покое.
– Это не совсем так. Мы выбрасываем избыточную энергию и мусор. Потому что материя выдавливается к нам снизу и сыплется сверху. А насчёт ресурсов... То, что смогли, мы из мусора изъяли. Лишнее в специальных контейнерах везётся далеко за Край Света и сваливается. И таким образом мы ещё больше защищаем свой мир: хаос должен поглотить сначала мусор и не добраться до Стены.
– И зачем тянуть сбрасыватели далеко? Высыпали бы тут же за Стену, и всё...
– Да уже всё засыпали, больше нельзя. Нагрузка на Стену и так велика снаружи. Поэтому и тянут мосты подальше, а Стена слегка наклонена наружу, хоть это и незаметно.... Так приходится защищаться от хаоса...
– А сверху? Что за небесной твердью?
Гвард задумался. Если от высоты сбрасывателя залезть на пяток километров, то достигнешь и места прикрепления тверди к Стене. Хотя какая это твердь? Три года назад Гварду пришлось подниматься на самый верх и он видел, как это огромное прозрачное ледяное полотнище вздрагивает и волнуется на ветру. Гварда всегда озадачивала мысль: а если небо упадёт? Если не выдержит повышенного атмосферного давления? Если сломаются гравискрепы или деформируется сама Стена? Это будет катастрофой!
Но небесным сводом занимались целестилы. Иногда он видел их дельтовидных летунов, парящих между облаками. А дело кастодьянов – наземная граница.

– За ледяной твердью – небесные воды, потом сферы планет, а потом – сфера неподвижных звёзд. Как ты будешь дышать в воде? Или в безвоздушном пространстве сфер?
– Прямо за твердью – вода?
– Нет, там есть зазор. Чтоб можно было твердь ремонтировать и освобождать от космической пыли, которую не могут смыть небесные воды. Целестилы могут заглянуть за небесный свод, как мы можем заглянуть за Стену. И как гарбажи, которые строят и ремонтируют мосты для сбрасывателей. А целестилам нужна прослойка Упорядоченного над небесной твердью. Но только зазор. А за ним – безжизненные сферы.
– А если раньше мир был больше, то могут же быть ещё Вселенные наподобие нашей? – Теоретически – да. Но предание говорит, что спаслись от энтропии только мы.
Мальчишка замолчал. Глупый он, всё это он должен был выучить в школе. Но Гвард понимал: этот парень недавно стал касаться Края Света, ему надо всё пощупать и убедиться во всём самому, услышать ещё и ещё раз эти легенды. Гвард помнил и себя в таком возрасте, скорее, чуть моложе, но у него был наставник, отец, поэтому всё воспринималось естественно и сызмальства, лишних вопросов даже в юности не возникало.

Тележка быстро поднималась, и вот над нею нависал пролёт ведуна. Уже был различим цвет контейнеров, которые сновали по мосту. Параллелепипеды загонялись в шлюз и пропадали там, а потом возвращались обратно, только с нижней стороны моста.
Гвард глянул вдоль арок сбрасывателя. Его всегда восхищал гений человека. Воздвигнуть Стену, накрыть пространство небом, построить эти ведуны... Мост уходил в глубь мира и где-то далеко-далеко, опустившись до поверхности земли, за участками клана кастодьянов перевалив возвышенность, упирался в кажущийся микроскопическим кубик завода. На самом деле это был цех, за ним ещё один, и ещё, и цеха эти были громадны...

3
Гитиу дотронулся до плеча Гварда и показал вверх. Теперь уже было видно и без бинокля, что чуть ниже шлюза в Стене темнело большое щелеобразное отверстие, из которого медленно лезла чёрная жижа. Она пузырилась и спускалась по Стене, образуя длинный наплыв. Хуже всего то, что это всё чуть-чуть дымилось. Сильно нагрето? Кислота?
Лицо на такой высоте уже чувствовало прохладу воздуха, но комбинезоны утеплённые, телу было комфортно. Да и лицо защищала борода. Безбородый Гитиу натянул застёгнутый воротник комбинезона по самые глаза. Тележки поднимались и поднимались, и вдруг налетел слабый, но отвратительный запах. Гвард сразу же, подобрав бороду, натянул поверх шапки, облегающей всю голову, кроме лица, маску. Она защитила дыхательные пути. Жестом показал Гитиу, чтоб тоже защитился, а то тот немного замешкался. Не доезжая до чёрного наплыва, который тянулся вниз сталактитом, застопорили ход. Гвард тронул Стену ладонью и почувствовал, что она разогрета чуть больше, чем должна на этой высоте. Или показалось? Хмыкнул. Опять не сработала автоматическая подкачка стекла. Будто коммуникации внутри Стены кто-то затыкает.
Опять поехали вверх и остановились напротив широкой трещины, образовавшейся чуть ниже места входа моста сбрасывателя в Стену. Жижа оттуда даже не текла, а очень медленно выпирала и, слегка дымясь, тяжело и липко ползла по Стене. В глубине трещины она была бурой, но от соприкосновения с воздухом сразу чернела. Трещина по высоте – с четверть метра, но по длине – метров пять или шесть, почти на четверть ширины моста сбрасывателя. По мосту в обычном ритме продолжали двигаться контейнеры, исчезающие в чреве шлюза. Конечно, гарбажи о происшествии ведать не ведали. Гвард сообразил, что авария могла быть как-то связана с дефектом самого моста, может с прокладками в месте сочленения. А кастодьянам отдуваться! Гвард не мог вспомнить, бывали ли раньше протечки, подобные этой.
Гитиу с удивлением смотрел на трещину, потом сунул в жижу анализатор. Сунул с явным усилием, но тут же его вытащил, заметив, что пластик прибора стал отекать, будто потерял прочность. Гвард в это время вытащил из багажника тележки капсулу с раствором фиксатора, вставил её в шприц и начал впрыскивать химикат в щель. Это помогло: фиксатор, реагируя с воздухом и впитываясь в вещество потока, выпирающего из щели, стал раздувать массу и превращаться сначала в гибкую, а потом твёрдую преграду. Цементом почти полностью закрыло трещину, но слабые струйки всё ещё пробивались по краям. Сообщили Эскорри, что из-за дефекта сочленения с ведуном произошёл вброс извне смеси, очень похожую на плавиковую кислоту. Теперь можно спокойно ждать, пока хозяин участка привезёт достаточно нейтрализатора. Нужно только залить временным фиксатором все щели. Ампул с химикатом у Гварда не хватило, Гитиу поднял из своей тележки ещё капсулы. И всё получилось. Но это на несколько часов, не больше. Если растворяющая Стену смесь будет продолжать напирать и напирать, то в конце концов прорвёт затычку.
Справились и спустились ниже. Облили фиксатором сосульку жижи, которая ещё медленно текла по Стене. Смесь почти сразу затвердевала; позже её можно будет удалить. Отъехали подальше в сторону, сняли маски. Сообщили о проделанной работе Эскорри. Гвард глянул вниз и подумал, что на этом месте авария случается не в первый раз и что остров из камней внизу – насыпанные остатки этого же остекленевшего вещества, выдавленного из-за Края Света и сбитого со Стены. Это случалось, наверное, не один раз, похоже, несколько месяцев назад, судя по острым, не отшлифованным водой камням.
Удивительным было то, что Гвард о таких происшествиях, которые случились буквально у него под боком, ничего не знал! Хотя отец ему об авариях на соседних участках обязательно говорил! Подобных случаев Гвард не помнил, но в рекомендациях о составе аптечки для временной починки Стены фиксатор всегда стоял на первых местах и в значительных количествах.

Окончание ознакомительного фрагмента...