Языковые особенности поэзии Бориса Красильникова

Современная литература представляет собой особое явление. Она многообразна, часто непривычна и нетрадиционна, так что не утихают споры литературоведов по поводу её будущего. В ней нередко наблюдается смешение форм, жанров и стилей. Прежде всего это справедливо в отношении современной прозы. Что касается поэзии, то она также испытывает на себе влияние происходящих в мировой культуре событий: нередко встречаются эксперименты со словом, формой стиха, ритмической организацией. И тем интереснее встретить поэта, следующего традициям русской классической поэзии.

Борис Красильников — талантливый московский поэт. Сборник стихотворений «Пёстрая лента», вышедший в издательстве «Союз писателей» в 2018 году, включает разные по тематике и стилю поэтические произведения. Миссию поэта автор видит в том, чтобы «сплетением слов будоражить сердца».

«Сплетение слов»… Именно это выражение Б. Красильникова заставляет обратиться к анализу языковых особенностей его творчества. Язык неслучайно называют «первоэлементом литературы». Исследование его позволяет глубже понять идею, философию произведения, оценить художественную ценность, проникнуться настроением поэта.

Анализируя стихотворения Б. Красильникова, в первую очередь отмечаешь удивительную образность и метафоричность поэзии. Почти есенинскую, имажинистскую. При этом встречаются метафоры как узуальные, так и окказиональные, авторские:

Под шелухой избитых фраз
живёт словам он параллельно…

Скакало сердце на ветру
От черт, лишь издали похожих…

Я внешне — плоть осеннего листа,
Душа цветёт, но тайно и незримо…

И после, проживая дни,
Как узник, ждущий приговора,
Срывал боязней кандалы…

Благодаря необычным, запоминающимся метафорам, их эмоциональной окрашенности создаётся яркий и ёмкий художественный образ описываемого объекта, явления, лица и выражается отношение к нему автора. Метафоры делают речь поэта исключительно выразительной и, безусловно, вызывают эстетическое наслаждение у читателя.

Следующее лексическое средство, часто встречающееся в творчестве Б. Красильникова и делающее его стиль узнаваемым, — сравнение. Основной структурный тип сравнений — существительное в творительном падеже:

Пьяным барабанщиком
Дождь стучит в окно…

Волком ветер воет…

Дрожал комочком сизокрылым
Под дверью, что вела в подъезд.

Также поэт широко использует сравнительные обороты:

А рядом, преклонив колени,
Как призрак юности былой,
Поклонник твой — подобный Тени —
Явится, словно дух святой.

Сравнения усиливают изобразительность и образность стихотворного текста, позволяют подчеркнуть значимые особенности, признаки описываемого явления.

С этой же целью используются автором эпитеты. В роли них обычно выступают качественные прилагательные, передающие эмоциональную оценку:

А может, этому всему виной
Рассудок мой, болезненно-ранимый?

Смешны наветы и хула —
Они исчезнут злобной тучей.

Но особенно выразительны метафорические и метонимические эпитеты:

С мудростью медвежьей
Затаюсь в тепле.

От карего, от голубого,
Но лучше всё же от любого —
От сглаза — сбереги меня.

«Медвежья мудрость»… Как верно подмечен образ! Мудрость в том, чтобы не идти навстречу бедам и напастям, не вступать в неравный бой, а переждать их: «суета и дрязги плачут пусть по мне». А разве не замечательная авторская находка — «карий и голубой… сглаз»? Благодаря метонимическому переносу происходит расширение синтагматических связей слова с фразеологически связанным значением «карий». Удачна также имплицитно выраженная связь «сглаз» — «глаз».

Перифразы, встречающиеся на страницах сборника Б. Красильникова, как правило, узуальные, общеязыковые:

Поэтом названная страшной силой,
Берущая в полон рассудки и сердца —
В плоть облачённая, возводится счастливой
На пьедестал в душе влюблённого творца.

В любой момент, мой друг, в любой момент и час
Старуха скверная с зазубренной косою,
Из досок сбив постель, укрыв землёй сырою,
Любого может унести из нас.

Увидишь, как Посланник Рая
Волшебный свет льёт на тебя.

Читателем легко угадываются образы, которые названы не прямо (Красота, Смерть, Ангел), а описательно, через сочетание слов. Используя перифразы — прецедентные тексты-образы, автор воздействует не только на эмоции, но и на ментальный опыт своего читателя.

Для того чтобы подчеркнуть противоречивость мира, борьбу разных начал, Б. Красильников обращается к оксюморону и антитезе:

Преодолев разлуки дальность,
В тот миг к сердцам вдруг боль придёт,
И нереальный мир Реальность
В слезах невольных обретёт.

Не нужен Ангел, Ты нужна — живая…

Он годы с нею проживал,
Проехав десять остановок.

Эти стилистические приёмы позволяют усилить эмоциональное впечатление от созданного автором образа, глубже выразить чувства лирического героя.

Говоря о лексических языковых средствах, нельзя не отметить случаи использования омографов:

Про фату́ ты забудешь, ведь фа́ту
Так к лицу цепь из звеньев измен.

Удачное объединение слов «фата» — «деталь головного убора невесты» и «фат» — «щёголь, пустой человек» заставляют читателя размышлять над неожиданными образами и дарят эстетическое наслаждение от предложенной автором языковой игры.

Среди синтаксических единиц в творчестве Б. Красильникова ярко выделяется анафора. Эта фигура речи давно признана исследователями эффективным средством воздействия на чувства читателя:

Я боюсь, что совсем некрасив,
Я боюсь, что совсем неразумен,
Я боюсь, что, наверно, спесив,
Я боюсь, что не создан для буден.

Настойчивое повторение слов сообщает тексту искренность, и поэту хочется верить.

С лингвистической точки зрения интерес представляет также стихотворение «Свиристели»:

Налетели свиристели,
Закружились, засвистели,
Вихрем канули в рябине,
На ветвях тревожа иней.
Запорхали все крылами,
Закивали головами,
Окунулись в ягод лужи,
Расплескав их среди стужи.
Вмиг забыли про метели
Средь ветвистой той купели,
Средь снегов, что заалели
От рябиновой капели.

В двенадцати строчках — одиннадцать глагольных форм, причём совершенного вида. При помощи них передаётся динамичность повествования, радостное настроение птичьей суеты. Интересно также, что многие глаголы имеют приставку «за-» со значением начала действия. Это стихотворение вызывает стойкую ассоциацию со стихотворением М. Цветаевой «Рас-стояние: вёрсты, мили…», отсылку к её творчеству.

Впрочем, литературных аллюзий — как текстовых, так и стилевых — в поэзии Б. Красильникова немало. Отметим лишь некоторые: «…толпе чужда их маета, понятна — Левину и Китти»; «Он опоздал… и ощутил: финал рассказа «После бала»; «Смотреть на жизнь Ты станешь смело, забыв про Гамлета вопрос», «Кто-то сразу не встал, затаившись, как зверь, телом, вспомнив из “Маугли” фразу…».

Наблюдения над языком стихотворных произведений Б. Красильникова позволяют сделать вывод, что перед нами, безусловно, очень талантливый поэт, умело пользующийся средствами русского языка, интеллектуальный, эмоционально тонкий, следующий традициям русских классиков, а сборник «Пёстрая лента» — это признание в любви Жизни («Пёстрая лента», «Становлюсь всё ближе к Богу»), Природе («Свиристели»), Любимой («Молчаливый диалог», «Он ею бредил наяву», «Родинка» и др.), Поэтам («Поэты», «У могилы С. Есенина»).

Л. А. Калинина, канд. филол. наук, доцент
ФГБОУ ВО «Глазовский государственный педагогический институт
имени В. Г. Короленко»

Этот и другие материалы читайте в журнале «Союз писателей» № 12/2018