Анна Андро де Ланжерон: не единственная муза поэта

Дом Олениных в Приютино под Петербургом был в своё время — в первой трети девятнадцатого века — средоточием культурной жизни столицы. Здесь бывали Карамзин и Мицкевич, Брюллов и Батюшков, Глинка и Пушкин. Ещё бы! Хозяин, Алексей Николаевич Оленин, государственный чиновник высокого ранга, знавший десять языков, был президентом Художественной Академии и директором Императорской публичной библиотеки, то есть человеком творческим и разбирающимся в искусстве.

Разбирающимся, да не очень. Свою дочь Анну, двоюродную сестру Анны Керн, он наотрез отказался выдавать за Пушкина, хотя, говорят, она и сама не очень-то этого хотела.

Но не будем забегать вперёд. Отец дал Анне прекрасное образование, а художественный вкус, она, вероятно, унаследовала от него. Впервые она увидела солнце русской поэзии, когда ей было 11 лет. Тогда, конечно же, ничего не произошло. Но вот спустя годы, вернувшийся из ссылки в Михайловском поэт увидел прекрасное создание и был поражён её красотой и образованностью.

Оба были готовы к женитьбе, но, судя по всему, представляли её по-разному. Анна в дневнике в этот год пишет: «Сама вижу, что мне пора замуж: я много стою родителям, да и немного надоела им. Пора, пора мне со двора...»

У Олениной не было чёткой цели, Пушкин же, наоборот, оказался весьма конкретен — у родителей Анны он просит её руки. Однако ему отказывают и родители, и сама девица: возможно, они не видели потенциала поэта, возможно, их смущал его мятежный дух.

Александр Сергеевич обижен, и очень сильно. В письме к Вяземскому мы читаем: «Я пустился в свет, потому что бесприютен». Действительно, в Приютино теперь ему вход заказан.

А вот свет и двор манят многими соблазнами. Александр Сергеевич открыто, на глазах Олениных, ухаживает за дамами и вскоре делает первое предложение Гончаровой. Боль и обиду он выплёскивает в «Онегине», выводя Анну и её отца в неприятных образах. Но это всё так и осталось в черновиках.

А вот стихи, посвящённые Анне в момент счастливых надежд, знают все. Прежде всего, это «Я вас любил, любовь ещё, быть может...» Эти восемь строк он оставил в её альбоме в 1830 году, когда сильные чувства — и любви, и злости — уже остыли, остались лишь лёгкие светлые воспоминания. А до этого были «Не пой, красавица, при мне...», «Её глаза», и несколько других.

Ещё раз, вероятно, последний, поэт побывал в доме Олениных спустя три года. Тогда в этом же альбоме под стихотворением «Я вас любил» появилась приписка по-французски, обозначающая давнопрошедшее время. Вероятно, это Анну очень сильно задело, потому что до самой смерти она практически никому не показывала альбом, не рассказывала о встречах с Пушкиным и запретила наследникам публиковать её дневники.

Эта тайна хранилась много лет, пока, наконец, внучатая племянница Олениной не обнародовала документы вопреки воле покойной родственницы.

Анна пережила Пушкина на 50 лет. Весть о его гибели она приняла внешне спокойно и через пару лет вышла замуж. Стоит отметить, что ей уже было 32 года — возраст по тем меркам чуть ли не преклонный. Её супругом стал Фёдор Александрович Андро де Ланжерон, офицер лейб-гвардии.

Похоронив родителей, она с мужем переехала в Польшу, где он был назначен президентом Варшавы. После его смерти Анна жила в поместье у сына в полном одиночестве. Жалела ли она о том, что отказала Пушкину? Кто знает? Но наверняка она понимала, что стала не единственной, а одной из многих в длинном списке поэта...

#Литератураистория

Хорошей поэзии у нас в избытке)

{productList ids="3048"}