Цветок колдуний. Татьяна Никифорова

Начало этой истории положили события, случившиеся много лет назад в стране Гротау, скрытой от путешествующих и торговых людей за труднопроходимыми горами. В одной из долин, неподалёку от прикрытого возвышенностью озера Монтаран, стоял городок Балиган. Красота озера и его окрестностей очаровали в своё время одного из царей Гротау, и он повелел возвести рядом с Балиганом дворец, ставший главной резиденцией всех последующих правителей страны. В то время, о котором пойдёт рассказ, на балигановский базар приезжала царская повариха по имени Сабина. Она оставляла повозку неподалёку от торгового места своей младшей сестры Ирды и, пока поварята грузили в повозку корзины с пряными травами и фруктами, обсуждала с сестрой новый рецепт соуса или десерта. К слову сказать, Ирда выращивала в своём саду пряные травы и диковинные цветы, и поэтому обе сестры прекрасно разбирались в приправах. Случилось так, что Ирда и царица в один и тот же день родили сыновей. Ирда тяжести родов не перенесла и к вечеру того же дня умерла. Её муж женился на другой женщине, но мачеха невзлюбила пасынка, и мужчина передал ребёнка на попечение Сабине. Сабина дала приёмышу новое имя — Тео, и стала любить его как собственное дитя. Царица проявила сочувствие к малышу и разрешила приносить его на кухню, где, сидя в широкой корзине, он с любопытством наблюдал за работой поварят. А если кто-нибудь из них давал ему слизнуть с венчика сладкий крем — радости ребёнка не было предела. Со временем Тео дозволили играть в дальних уголках царского двора в то время, когда двор был пуст, и скоро он знал все его закоулки. Пока во дворце все спали, он убегал в царский сад, полный удивительных растений, отщипывал кончик привлёкшей его внимание травки, растирал пальчиками и бежал к Сабине с просьбой понюхать, как чудесно пахнут его ручки. Тео знал запахи росших в саду растений и мог безошибочно сказать, в каком именно месте они растут. Бывало, на кухне для редко подаваемого блюда не оказывалось нужной приправы, и тогда он ходил с поварёнком за пряностью в деревню, не подозревая, что ходит за покупкой к родному отцу, который, отдав его на воспитание другой женщине, не мог открыть сыну тайну их родства…
Тео повзрослел, и Сабина начала обучать его кулинарному мастерству. Мальчик оказался способным, и лакомства, приготовленные по его рецепту, пользовались успехом. Шло время. Ничто не нарушало размеренную жизнь Сабины и её приёмыша. Но однажды на кухню пришла личная служанка царицы. Она строго посмотрела на примолкнувших поварят и с важным видом сообщила, что госпожа велит подать после ужина десерт, какого гости не пробовали. У Сабины отлегло от сердца. Служанка зыркнула по сторонам и доверительно поведала, что слышала, как одна из придворных дам хвасталась перед другими дамами иноземным своим кулинаром и говорила, что поспорит на любое своё украшение, что в Гротау нет лучшего мастера по десертам, чем её кулинар…
Сабина усмехнулась, а служанка торопливо зашептала:
— Госпожа хочет зазнайку проучить и завладеть бриллиантовым её колье… Сабина, голубушка, не оплошай!.. Не подведи госпожу!.. Сабина окинула взглядом поварят, но все они были при деле. Увидев зашедшего на кухню сына, она попросила его сходить в деревню за таймораном. — Тео, не задерживайся! Привядшая трава испортит десерт, — предупредила она и подумала: «И мою репутацию тоже». Тео бросил в корзинку влажную салфетку и помчался к знакомому дому…
На крыльце сидела женщина с ребёнком на руках и тихо что-то напевала. Тео поздоровался с женщиной и сообщил о цели прихода. Женщина показала глазами на засыпающего ребёнка и сказала:
— Мужа нет дома. Подожди. Я отнесу малыша в дом и провожу тебя в сад. — О, не беспокойтесь! Я знаю, где растёт тайморан, и, с вашего позволения, сорву его сам…
В саду многие растения зацвели и, благоухая, манили Тео к себе. Он вдохнул дивный их аромат, полюбовался искрящимися в лучах солнца каплями росы, завернул в салфетку нежные стебли тайморана и, окинув прощальным взглядом сад, поспешил к выходу, как вдруг остановился — прямо на его глазах один из цветов начал раскрывать ярко-красные крупные лепестки…
Тео прежде не видел цветения этого растения и, глядя на него, позабыл обо всём на свете. Когда цветок полностью раскрылся, он понюхал его и разочарованно произнёс:
— Прелестный ты, но без запаха, — и хотел идти дальше, но подумал, что лепестками можно выстлать десертную чашку царевича и это будет красиво. Убедившись, что поблизости никого нет, он первый раз в жизни сорвал без спроса чужой цветок. Быстро завернул в салфетку и с ужасом заметил, что солнце высушило росу…
— Я задержался в саду дольше, чем следовало, — всполошился Тео и выбежал из сада в надежде, что женщина сидит на крыльце, но там её не оказалось. — Попрошу прощения за сорванный цветок в другой раз, — решил Тео, положил монету на ступеньку и помчался назад…
Сабина сидела на табурете у распахнутого окна и потирала виски. — Мама! Что с вами?! — взволнованно спросил Тео. — Ах, сын! От волнения я забыла рецепт, которому когда-то научила меня мать. Думала, не справлюсь с поручением госпожи, но, к счастью, вспомнила. Осталось разложить десерт по чашкам и украсить кистями тайморана. Сделай это за меня. Я посижу у окна, подышу свежим воздухом. Тео растерялся. — Не бойся! — подбодрила его Сабина. — Я буду неподалёку. Тео выстлал чашку царевича лепестками красного цветка и украсил порции таймораном…

Званый ужин закончился далеко за полночь. Подтрунивая над дамой, проигравшей колье, гости разошлись спать по отведённым комнатам. Личный слуга царевича по имени Бажан принёс чашку с десертом в его спальню. Царевич поковырял десерт ложкой и хотел отдать слуге, но из чашки пахнуло таким дивным ароматом, что он не удержался и первый раз съел всю порцию. Выскребая остатки лакомства, он заметил пришедшую пожелать спокойной ночи мать и сообщил, что десерт восхитителен, и попросил впредь подавать только такой. Царица улыбнулась и хотела рассказать сыну о проспорившей ей бриллиантовое колье придворной даме, но Идар зевнул, откинулся на взбитые подушки и мгновенно заснул. Царица удивилась, но не обеспокоилась. Полюбовалась разрумянившимся во сне лицом сына и удалилась, решив рассказать о своей победе утром…
А Идару приснился удивительный сон. Во сне он увидел стоящий на крутом склоне замок, в высокой башне которого томились прелестные сёстры-близнецы. Ему приснилось, что, рискуя сорваться вниз, он вскарабкался на склон и, к своему удивлению, не нашёл вход в башню. Одна из девушек, высунувшись из окна, следила за ним. Отчаявшись, Идар крикнул ей:
— Я не могу найти вход в башню! Кто хозяин замка?
— Тётки нашего отца. Их зовут Дея и Гаяна. Они обманом выманили меня и сестру из родительского дома и заперли в башне, а чтобы мы не сбежали, кто-то заколдовал двери и они стали невидимыми, — прокричала девушка в ответ. — Я слышала, как Дея, уходя от нас, говорила Гаяне, что двери станут видимыми, если прикоснуться к башне цветком, пахнущим корицей. — Скажи, где растёт цветок! Я найду его и освобожу вас!
— Не знаю. Дея говорила, что цветок отыщет юноша с родимым пятном в виде серпа нарождающейся луны под мышкой левой руки, — ответила девушка, и царевич проснулся. А проснувшись, не сразу сообразил, где находится. Поискал глазами девушку, чтобы спросить, где живёт юноша с родимым пятном, но вместо девушки увидел стоящего у постели Бажана и недовольно проворчал:
— Что стоишь как истукан?! Видишь, я проснулся! Подай умыться и помоги одеться. Я спущусь в сад…
Непривычное обращение к себе озадачило Бажана, но он не подал виду. Помог Идару умыться и одеться и пошёл следом за господином, сопроводить на прогулке. — Не ходи за мной, — буркнул Идар. — Я знаю дорогу в сад. И не смей никому говорить, куда я так рано ушёл. Проболтаешься — придумаю, на что пожаловаться на тебя Его Величеству, и он непременно накажет тебя, — пригрозил Идар оторопевшему слуге, решив начать поиски магического цветка с дворцового сада…
Было раннее утро. Солнце не высушило росу. Идар, бродя по саду, не обратил внимания на то, как промочил себе ноги, как не заметил вышедшую из примкнувших к заднему двору пристроек, жившую там прислугу. Тео вышел вместе со всеми нарезать в саду свежих роз для ваз царской столовой и вдруг увидел срывающего и нюхающего цветы Идара. Появление царевича в саду в неурочное время без свиты показалось ему странным, и он хотел удалиться, но неожиданно решил предложить юноше помощь. Он подошёл к незамечающему ничего вокруг себя Идару, склонил почтительно голову и вежливо сказал:
— Ваша Светлость! Скажите, какой или для какой цели вы ищете цветок, и разрешите помочь найти его. Идар обернулся на голос. Увидев к своему неудовольствию дворового слугу, посмевшего первым заговорить с ним, он растерялся, но быстро нашёлся и сердито спросил:
— Кто ты такой? Впрочем, не отвечай. Я вспомнил. Ты — приёмыш нашей поварихи. Мои родители разрешили тебе выходить в сад в то время, когда в нём никого из нас нет. Так?
— Так. Идар прищурил глаза и ехидно спросил:
— Тогда почему ты нарушил запрет и пришёл в сад, когда здесь я?!
— Простите, Ваша Светлость! Я невольно нарушил ваше уединение. В это время в саду пусто, и я не сразу заметил вас, — смиренно пояснил Тео. Он знал о добром, отходчивом сердце Идара и не испытывал перед ним страха. Идар капризно топнул ногой: — Всё равно велю наказать тебя за ослушание!
— Ваша Светлость, позвольте перед тем, как буду наказан, сходить на базар за свежей пряной травой, чтобы повара́ приготовили вкусный завтрак. — Кроме тебя сходить некому?
— Сходить есть кому, но я разбираюсь в специях. А если дадите ещё немного времени, сбегаю к озеру за лечебными травами для вашей некстати захворавшей лошади. — Ты знаешь запахи всех растений? — живо поинтересовался Идар, пропустив последние слова Тео мимо ушей. — Нет. Только тех, что растут в саду и в округе. Да, пожалуй, ещё тех, которыми торгуют на базаре…
— Не попадался тебе среди них цветок, пахнущий корицей? — вкрадчиво поинтересовался Идар. — Нет. Зачем он вам?
Идар открыл рот, чтобы рассказать про свой сон, но вспомнил, что перед ним дворовый слуга, надменно вскинул голову и заносчиво произнёс:
— Больно не по рангу ты любопытен! Не остаться бы тебе без головы!
Сердито взглянул на оторопевшего Тео и пошёл прочь, досадуя, что чуть было не поделился своей тайной с дворовым человеком…
Ранняя прогулка не прошла для Идара напрасно — к вечеру того же дня у него случился жар. Мечась на постели, он сбрасывал мокрые полотенца, которые накладывал ему на лоб верный Бажан, и разливал приготовленные лекарями отвары, которыми те пытались напоить его. Царь и царица часами просиживали у постели сына, не зная, чем помочь, и слушали, как в бреду он звал запертую в башне девушку и порывался отыскать магический цветок. Весть о болезни Идара быстро разнеслась по дворцу, и скоро о ней знали все жители Балигана и селяне окрестных деревень. Не знал про неё только ушедший в горы за лечебными травами и кореньями Тео. Царь пообещал наградить того, кто вылечит его сына от случившейся болезни, и со всей округи к дворцу потянулись лекари, знахари и просто охочие до сплетен шарлатаны…
Прошла вторая тревожная ночь. Утро наступившего дня не принесло Идару облегчения. Не помогли ему отвары лекарей и знахарей и их заклинания. Он медленно угасал на глазах подавленных горем родителей…
Тео вернулся на рассвете третьего дня. — Что случилось? — поинтересовался он у Сабины. — Почему во дворце уныние? Кто-то умер за время моего отсутствия?
— Слава Богу, все живы, но тяжело заболел царевич! — вздохнула Сабина. — С вечера не приходит в сознание. А до этого, говорят, бредил какой-то девушкой, заточённой вместе с сестрой в башню, и порывался найти цветок, чтобы освободить их…
«Так вот зачем ему нужен был цветок! Но каких девушек он собрался освободить? Из какой башни? А впрочем, не всё ли мне равно?» — подумал Тео и потянулся к корзине разобрать принесённое разнотравье. Сабина вздохнула, пошмыгала носом в платочек и посетовала:
— Три дня знахари-лекари лечат беднягу, а пользы от их лечения нет. Сынок, ты можешь ему помочь?
— Попробую, мама, раз вы просите, — подумав, неохотно согласился Тео и, склонившись к корзине, чуть слышно добавил: — Хотя для меня и для вас это большой риск. Глаза Сабины радостно блеснули. Она не расслышала последние его слова и хотела поблагодарить, но Тео сказал:
— Матушка! Пошлите поварёнка за озёрной водой. Пока солнце не в зените я приготовлю на ней настой и отвар. Нужно до полудня обернуть Идара пропитанной настоем тканью и напоить отваром — иначе он умрёт. Сабина схватилась за голову:
— Тео, прости! Я не подумала, что Их Величества не допустят нас к своему сыну. Тео пожал плечами: — Это их право. Но, если они хотят спасти его, — выбора у них нет. Моя помощь — последний шанс ему выжить…
Сабина заколебалась. Если царевич умрёт, царь в его смерти обвинит их, и подумала, имеет ли она право рисковать жизнью ребёнка своей умершей сестры? Права ли, что просит за чужого ей царского сына?
Тео видел и отчасти понимал причину колебания матери. Стараясь скрыть волнение, он поторопил её:
— Мама! У нас мало времени, и оно быстро уходит…
— Хорошо! Я сделаю, как ты сказал, и попрошу у госпожи аудиенции, чтобы она выслушала тебя…
С кастрюльками настоя и отвара они пришли к комнате Идара, у постели которого дежурила царица. Дворцовые слуги знали Сабину и её приёмыша, и на всём пути следования никто их не остановил. Охранник доложил о них царице. — Хорошо! — устало обронила она. — Раз эти люди дают надежду на спасение сына — я приму их. Но пусть знают, что, если в результате их лечения мой сын умрёт, они будут казнены. Заслышав ответ царицы, Сабина испуганно попятилась, но Тео остановил её:
— Мама! Мы пришли не за тем, чтобы уйти, а для того, чтобы спасти царевича от смерти!
Они вошли в распахнутую охранником дверь, почтительно поклонились сидящей в кресле госпоже и стали ждать её указаний. Царица пытливо посмотрела на них и сказала:
— Мне доложили, что вы берётесь вылечить моего сына от болезни, с которой не справились именитые лекари. Вы знаете, что вас ждёт, если он умрёт?
— Да, Ваше Величество! — ответил Тео за себя и мать. — Хорошо, юноша! Если мой сын выздоровеет — Его Величество наградит тебя. Но сначала испробуй своё снадобье на себе. Если оно не причинит тебе вреда, я допущу тебя к сыну. Тео обмотал запястье смоченной в терпком настое салфеткой и отпил немного отвара. Царица безотрывно следила за его действиями, вглядываясь в спокойное лицо юноши, на щеках которого играл лёгкий румянец…
Время близилось к полудню. Тео заволновался и хотел напомнить, зачем он и мать находятся здесь, но царица опередила его, разрешив подойти к Идару, и велела Бажану подать простынь. С помощью Бажана Тео завернул тело лежащего в забытье царевича в пропитанную настоем ткань и стал осторожно вливать ему в рот целебный отвар. Идар сделал несколько глотков и открыл глаза. Царица рванулась к сыну. Сабина неожиданно для себя — имея в виду Тео — воскликнула:
— Не мешайте сыну!
Испугавшись своей вольности, она замолчала, но царица не взглянула на неё. Сабина тихо выскользнула из комнаты…
Идар приподнялся на локте, обвёл вспоминающим взглядом находящихся в комнате людей и снова лёг, но не впал в забытье, а заснул крепким сном выздоравливающего человека. Царица с воплем «Мой сын потерял сознание! Ты убил его!» заломила руки, но Тео успокоил её:
— Ваше Величество! Ваш сын жив! Он заснул и завтра проснётся здоровым! А чтобы вы не волновались, позвольте я подежурю в комнате. — Ах, юноша! — с облегчением вздохнула царица. — Рано благодарить тебя, но за то, что я увидела глаза сына, разрешаю остаться здесь с нами до утра. Можешь сесть в кресло у окна. Проявив милость, она направилась к своему креслу отдохнуть, но Тео окликнул её:
— Ваше Величество!
— Что ещё?
— Можно я буду бодрствовать у постели вашего сына?
— Хорошо! — буркнула царица, опустилась в кресло и сразу заснула…
— Что здесь происходит?! — взорвал тишину комнаты грозный окрик царя, пришедшего справиться о самочувствии сына и заставшего спящими жену и Бажана. Но ещё больше его рассердило присутствие в комнате Тео. — Что делает рядом с постелью моего сына дворовый слуга?! Кто и зачем пустил его сюда?!
Царица вздрогнула и широко раскрыла глаза. Бажан вскочил на ноги и непонимающе спросонья уставился на взбешённого господина, пытаясь сообразить, что в таком случае нужно делать.
Тео же ни на минуту не сомкнул глаз и первым увидел входящего в комнату царя. Теперь он стоял низко склонив голову, не смея заговорить первым. Царица с протянутыми в мольбе руками поспешила навстречу мужу. — Ваше Величество! Ваш гнев напрасен! Этот юноша — подающий надежды лекарь! Своим снадобьем он спас нашего сына от смерти... А находится здесь с моего позволения... Разрешите ему побыть в комнате до пробуждения сына... От слов жены гнев царя поутих. Стараясь говорить спокойно, он пообещал наградить юношу, но не сдержался и снова заорал: — Но после чтобы духа его во дворце не было! Не хочу, чтобы когда-нибудь, даже случайно, своим видом он напомнил мне об ужасной болезни сына! Я — царь и не должен постоянно чувствовать себя благодарным слуге за спасение наследника престола! — заносчиво бросил царь и, гневно сопя, вышел из комнаты, не взглянув на спящего сына…
Царица проводила его огорчённым взглядом и, когда дверь захлопнулась, как бы извиняясь, сказала:
— Юноша! Разрешив тебе остаться в комнате сына, да ещё в моём присутствии, я нарушила придворный этикет и этим рассердила мужа. Он ушёл, не дав прямого согласия на дальнейшее твоё пребывание здесь. За повторное нарушение его гнев падёт на меня. Будет лучше, если ты уйдёшь сейчас. Но перед тем как уйдёшь, я, как мать, отблагодарю тебя за спасение сына. — Она сняла с пальца тонкой работы золотое, усыпанное бриллиантами кольцо, подаренное ей при рождении правительницей Ловары, и протянула Тео, но тот отрицательно покачал головой. — Ваше Величество, простите! Я не смею принять дорогой подарок, даже из ваших рук. Царица с грустной улыбкой надела кольцо ему на палец. — Юноша! Ты спас моего единственного сына. Как мать, я благодарна тебе. Для меня его жизнь дороже этого кольца. Кольцо будет тебе своего рода охранной грамотой. Хозяева любого дома накормят и напоят тебя и дадут ночлег. Бажан выведет тебя через потайную дверь из дворца. Я не спрашиваю, куда ты пойдёшь. В твоих интересах, если я не буду об этом знать. А теперь прощай. Царица подняла руку, призывая Тео промолчать, и отвернулась, чтобы не видеть его лица, расстроенного таким поворотом событий. По стуку закрывшейся двери она поняла, что Бажан и Тео удалились и, не сдерживая более своих чувств, разрыдалась, освобождаясь от пережитого страха за жизнь единственного ребёнка и обиды на мужа за несправедливое отношение к Тео. Выплакавшись, она подняла с пола сброшенное Идаром во сне одеяло и поцеловала сына в лоб…
Идар открыл глаза, увидел мать и с тревогой спросил:
— Мама, что случилось? Почему ты пришла так рано? Где Бажан? Я хочу встать и одеться. — Успокойся, радость моя! Ничего не случилось. Я отослала его на некоторое время и решила подежурить в комнате. Не хотела, чтобы, проснувшись, ты начал волноваться. Идар не успел спросить, куда и зачем мать отослала слугу, — потайная дверь скрипнула, пропустив в комнату вернувшегося Бажана. Бажан увидел проснувшегося Идара и, не зная, о чём он говорил с матерью, в растерянности остановился.

Окончание ознакомительного фрагмента...