Психоконструкт. Екатерина Соллъх

Сначала было слово.

Потом появилась идея.

После этого – начало и конец.

И в итоге – всё остальное.

Глава 1. Феникс

В белом цвете нет иных цветов.

В чёрном цвете содержатся все цвета, кроме белого.

В сером цвете есть все цвета.

Утро началось для Винсента как и сотни предыдущих, со звонка будильника – протяжного, громкого, с остро-резкими вкраплениями, ледяной воды в лицо, чтобы хоть как-то проснуться, и пустой бутылки из-под молока в холодильнике. Опять забыл купить. Он постоянно забывал о таких мелочах, обычная бытовая рассеянность, её даже в диагноз не пишут, оправдывая работой и допустимым уровнем стресса. Зевая на ходу, Винсент подошёл к раковине и налил в стакан воды. На ладонь россыпью легли утренние таблетки – эти надо было пить до еды, на голодный желудок. В основном успокоительные и витамины. Каждый день один и тот же набор. Винсент поморщился и проглотил их все залпом, едва не подавившись, поспешно запил водой. У неё не было вкуса, впрочем, как и у таблеток.

– Сегодня мне могут назначить новые. – Ни к кому не обращаясь, проговорил Винсент. В квартире от министерства он жил совершенно один. Стены в доме были толстыми, так что подслушать его не могли. И доложить о его психической нестабильности тоже. А ему иногда надо было проговаривать мысли вслух. Это не было отклонением, он повторял себе это каждый раз, просто надоедливая привычка. – Хоть какое-то разнообразие.

В холодильнике было почти пусто – упаковка яиц, пачка апельсинового сока и бутылка с растительным маслом, несколько помидоров и завалявшийся у дальней стенки почти просроченный готовый ужин-полуфабрикат. Вздохнув, Винсент достал яйца, масло и помидоры, клятвенно пообещав себе не забыть сегодня зайти в супермаркет после работы. Он ходил в него каждый день – обязательный ритуал, даже если ему ничего не было нужно. Пока жарилась яичница, Винсент приготовил себе кофе. Как обычно – чёрный и без сахара. На столе стояла вазочка с печеньем для ночных перекусов. Винсент не задумываясь всегда покупал одно и то же, однажды понравившееся. Это утро ничем не отличалось от сотен других.

Закончив свой завтрак, Винсент вернулся в спальню, чтобы одеться. В шкафу висело несколько одинаковых наборов одежды – брюки и рубашки. Раз в две недели в один и тот же день он относил всё это в прачечную за углом и отдавал одной и той же женщине лет сорока с кислым выражением лица. И каждые две недели она возвращала ему постиранную и выглаженную одежду. Эти брюки и рубашки не очень-то ему шли, но менять что-то Винсент не хотел. Психотерапевт однажды сказал ему, что тяга к переменам – это признак нестабильности психики, а Винсенту очень важно было сохранить свой уровень достаточно высоким. Поэтому он молча надел брюки и рубашку, дополнив их выбивающейся из комплекта толстовкой на молнии и вышел из квартиры. Это утро было таким же, как сотни, если не тысячи до него.

По дорожке перед его подъездом пробежала девушка в голубых шортах и сером топике. Собранные в хвост волосы задорно раскачивались из стороны в сторону. Она бегала здесь каждое утро уже несколько лет. Винсент ни разу не заговорил с ней, хотя ждал её появления так же, как восхода солнца – как чего-то неизбежного, но очень важного, даже необходимого. Ещё одна неизменная деталь его неизменной жизни, но, в отличие от большинства, приятная деталь.

Он взглянул на небо – тучи начали собираться с самого раннего утра, обещая к вечеру вылиться дождём – как и обещал прогноз погоды. Метеорологи никогда не ошибаются. В их прогнозах есть определённая неизменность – они всегда верны. Ведь сомнения в погоде и выборе одежды могут поколебать психическую стабильность граждан – это недопустимо. Винсент пересёк дорожку перед домом, на секунду замер, глядя вслед убегающей девушке. Из чьего-то окна было слышно радио: «Добровольное и регулярное психическое тестирование – залог здоровья всех граждан и процветания страны! Лишь уравновешенные и стабильные граждане могут эффективно трудиться на благо нашей родины. Регулярные проверки помогут вовремя выявить напряжённости и избежать деградации». Это сейчас крутили везде. Приятный женский голос, постоянно повторяющиеся, выученные уже наизусть фразы. Истина в последней инстанции. Это утро началось абсолютно так же, как и все предыдущие, вот только его продолжение несколько отличалось.

Через открытые ворота Винсент вошёл в парк, расположенный рядом с его домом. Он всегда ходил этой дорогой на работу. Немного дольше, зато среди деревьев. Гражданин должен быть здоров и физически, и психически. Где-то в стороне работник парка косил траву. Винсент удивлённо хмыкнул. Обычно они заканчивают до того, как на дорожках появляются спешащие на работу граждане. Сегодня задержались. В тусклом, стылом, преддождевом воздухе висел пряный аромат свежескошенной травы. Винсент вдохнул его полной грудью – зелёный цвет среди пыльной серости. Справа у дорожки уже виднелся его любимый киоск. Он каждое утро покупал там солёные крендельки и съедал, пока доходил до работы – как раз хватало. В этот раз Винсент добавил ещё и шоколадный батончик. Сегодня был не совсем обычный день.

Вчера на электронную почту пришло очередное письмо от министерства здоровья и благополучия – шаблонное извещение о том, что он должен пройти психическое тестирование. Оно было обязательным для всех граждан. Раз в год – для большинства, или чаще, как Винсент, если того требовал уровень допуска и особенности занимаемой должности. В прошлом месяце результат у него был на грани проходного. Впрочем, как и всегда. Винсент смял в руке пакет из-под крендельков и выкинул в урну, почти не глядя – она всегда стояла на одном и том же месте. Такое однообразие порой начинало угнетать его, но он упорно гнал от себя эти мысли. Стабильность – это хорошо, психическая устойчивость – это именно то, к чему стоит стремиться. Ни стрессов, ни сомнений. Всё будет так же, как и в прошлый раз. С лёгким чувством вины за то, что он изменил привычный ритуал поедания крендельков, Винсент снял обёртку с шоколадки. К моменту, когда он дошёл до Центра Психического Благополучия, у него оставалась ещё половина. Он остановился напротив здания, чтобы неторопливо доесть шоколадку. Мимо проходили люди, бросая на него недоумённые взгляды, от которых у Винсента пробегал мороз по коже. Он не любил привлекать внимание, даже в коллективе держался несколько отстранённо. Под грозным названием «Центр Психического Благополучия» скрывалось пятиэтажное, грязно-серое мрачное здание с маленькими окнами. Винсенту оно всегда напоминало небо в пасмурный осенний день, затянутое непреодолимыми тучами и обрекающее на долгие часы, если не дни, монотонного стылого дождя. От одного этого накатывала тоска. Крошечные окна подслеповато щурились на прохожих, словно заманивая их в своё нутро – никуда ты от меня не денешься. На третьем этаже, как и в приземистом соседнем здании, соединённом с Центром коридором-спайкой, окон не было вообще. Винсент понятия не имел, что там находится. Ещё одна небольшая тайна министерства, о которой лучше не знать. Времени у него было много – к назначенному сроку он успевал, а отгул начальник Гард дал ему на полдня – успокоиться и прийти в себя.

В холле было всего несколько человек. Винсент подошёл к стойке администратора и зарегистрировался. Сидевшая там полная молодая женщина посмотрела на него неодобрительно – он пришёл почти к назначенному времени и, казалось, совершенно не нервничал. Винсент вяло ей улыбнулся и направился к лестнице, освободив место следующему посетителю. Ему было всё равно. Он знал, что сдаст, ведь в его жизни ничего не поменялось за этот месяц, значит, и ухудшиться показатели не могли. А их вполне хватало для его должности, хоть и по самой нижней границе.

В комнате ожидания как всегда было очень уютно – кремовые мягкие кресла, цветы в горшках – исключительно гипоаллергенные – и мягкие игрушки на полках. Только воздух был отравлен страхом и отчаяньем. Это нормально, от решения врача зависит будущее, надежды, планы. Винсент всегда считал этот страх бессмысленным. В обществе много места, для каждого найдётся работа. К чему подвергать такому испытанию своё драгоценное психическое здоровье? В конце концов, всё равно всё решат за тебя. Психическое тестирование было необходимо для ранней диагностики нарушений и отклонений, для предотвращения каких-либо патологических процессов. Все граждане должны быть здоровы и счастливы. Этот лозунг всегда ставил Винсента в тупик. Он был вполне здоров, но вот счастья не ощущал, как и какой-то в нём потребности. Он, в принципе, добился в этой жизни почти всего, чего только можно пожелать. Стабильная психика, стабильная работа, стабильное здоровье.

Какая-то женщина ходила по комнате и тихо, вполголоса, читала стихи. Что-то надрывно-лирическое. Она нервничала больше остальных, и Винсент подумал, что у неё есть основания. Он бывал здесь достаточно часто – чаще большинства граждан – и видел многих. Минутная стрелка на часах на стене дёрнулась, и Винсент встал. Настало назначенное ему время, пора было идти к кабинету. Там на узких скамейках сидели обследованные и те, кто только ждал своей очереди. Одна девушка плакала навзрыд. Всегда кто-то плакал – это было просто неизменным атрибутом этого коридора. Она была достаточно молодой, Винсенту даже подумалось, что она студентка. Тогда провал тестирования мог означать для неё исключение из университета. С такой причиной отчисления второй раз поступить она вряд ли сможет, да и на работу устроиться будет сложнее. Рядом с девушкой никого не было – люди словно боялись заразиться её неустойчивостью. Винсент опустился на скамейку слева от девушки. Обычная, скорее миловидная, чем красивая. Ему было безразлично, что с ней станется, он просто мысленно перебирал все варианты – без какой-то конкретной цели.

– Хотите? – Винсент покопался в кармане толстовки и достал слегка помятую карамельку. Он не жалел эту девушку, ему было всё равно. В любой момент на её месте мог оказаться он. И ему, он знал это точно, никто не посочувствует. Каждый сам заботится о своём психическом здоровье. Если ты оступился – это только твоя вина. Винсенту порой казалось, что требовать от кого-то счастья в обществе, помешанном на эгоизме и осторожности, просто бессмысленно.

– Спасибо. – С трудом проговорила девушка, давясь всхлипами, и взяла карамельку. Красная, кажется, клубничная. Винсент терпеливо дождался, когда она возьмёт конфету и развернёт фантик, и только тогда убрал руку.

Ещё несколько человек, дожидавшихся в коридоре своей очереди, смотрели на него с осуждением. Никто из них не решился утешить девушку, они сторонились её, как заразной, и теперь винили Винсента в собственном чувстве вины. Он заставил их ощутить себя жестокими, а значит, нарушил их психическую стабильность, да ещё и перед самым тестированием. Как он только посмел? Винсент глубоко вздохнул и сдержал улыбку. Это можно было записать в маленькие незаметные шалости, которые он изредка себе позволял. Бледно-серый цвет обычного дня раскрасился крошечным красным штрихом неповиновения.

– Винсент Кейл, пройдите. – Медсестра быстро нашла его взглядом. Он часто бывал здесь, чаще остальных, и успел примелькаться. Медсестра была массивной высокой женщиной с грубыми чертами лица. Винсенту всегда казалось, что она совершенно не подходит на роль помощницы психиатра, скорее уж для усмирения буйных. – Надеюсь, на этот раз вы постараетесь лучше.

– Доброе утро, Винсент. – Приветливо улыбнулся ему психиатр. На столе перед ним уже были разложены тесты для заполнения. Винсент сел на предложенный стул и взял ручку. – Давайте немного поговорим. Как вы себя чувствуете?

– Как обычно, вполне неплохо. – Винсент с какой-то отрешённой тоской подумал, что сказать ему больше нечего. Как всегда. Немного раздражения из-за молока, немного нервов из-за тестирования, немного опустошённости и немного удовольствия от шоколадки. Больше ничего не было. Как всегда. – У меня спокойная работа, живу один, так что тут тоже никаких проблем.

– Вы не чувствуете себя одиноко? Возможно, вам стоило бы найти себе супругу или хотя бы завести домашнее животное. – Психиатр улыбнулся доброй и насквозь фальшивой улыбкой. Винсент сделал вид, что поверил – это ведь просто его работа, он и сам не честен на своей. Поэтому и ему, и доктору надо иметь такой высокий уровень психической устойчивости – чтобы профессионально лгать, не придавая этой лжи личностного оттенка. – Вы не задумывались об этом?

– Нет. Мне вполне комфортно. Не думаю, что я мог бы уделять достаточно много времени супруге или животному. К тому же, моя работа – это общение с людьми, дома я хочу просто отдыхать. – Винсент вяло улыбнулся. Этот разговор повторялся уже не в первый раз – почти дословно. Как будто психиатр хотел вытянуть из него признание в социофобии или в чем-нибудь столь же постыдном.

– Что же, это вполне логично. – Нехотя признался психиатр. Что ещё он мог сказать? Логика лишена эмоций и признаёт только аргументы. – Тогда заполните, пожалуйста, эти тесты. И не забывайте, тут нет правильных ответов, не надо ничего пытаться угадать. Отвечайте честно.

Винсент кивнул и притянул к себе первую распечатку. Такие тесты он проходил уже множество раз. Вопросы были похожи, иногда полностью совпадали с прошлыми. Он внимательно вчитывался в каждый – не хотел неверно ответить только из-за невнимательности. Заполнял тесты Винсент быстро. Волнения не было, только привычная уже ежедневная апатия. Он пройдёт – он это знал, ведь ничего в его жизни не поменялось. И вряд ли изменится. Ещё один день, немного отличающийся от обычного, но эти отклонения в пределах нормы. Как и его психика. Заполнив один опросник, он сразу же брал следующий. Винсент не задумывался над ответами, лишнее беспокойство ему могло только помешать. Он дорожил своей работой, хотя со своим уровнем стабильности мог получить почти любую. Ему было интересно то, что он делал, нравился коллектив, хоть он в него не очень-то вписывался. Поэтому Винсент старался избежать ухудшения показателей и ничего не менял в своей жизни. Хотя иногда ему казалось, что, что бы он ни делал, ничего всё равно не изменится.

– Отлично. – Доктор просмотрел первые опросники. Добродушная улыбка на его лице осталась такой же приклеенной и лживой. Винсент только пожал плечами и продолжил заполнять тесты. – Теперь несколько вопросов на ассоциацию.

– Хорошо, доктор. – Винсент устало вздохнул, откладывая последнюю стопку распечаток. Он не любил такие тесты – надо было что-то придумывать, пытаться разглядеть в кляксах картинки. У него никогда это хорошо не получалось.

Следующие полчаса он потратил на разные более сложные задания. Доктор тем временем проверял его опросники с неизменной благожелательностью на лице. Каждый раз одно и то же. Винсент обречённо подумал, что даже вот такой вот выпадающий из общего ряда день всё равно до ужаса банален. Оставалась только крошечная надежда, что ему попадётся что-нибудь интересное на работе.

– Что ж. Отлично. Ваш балл вполне удовлетворяет требованиям вашего текущего места работы. – Доктор оскалил зубы в улыбке. Винсент вяло улыбнулся в ответ, желая только одного – уйти отсюда поскорее. Шоколадный батончик явно не был лишним. Его нисколько не раздражал доктор – такое было просто недопустимо – но и удовольствия от общения он не получал. – Но показатель опять граничный. Вы не стараетесь, Винсент.

– Я стараюсь. Я всё делаю по инструкции. Пью все таблетки. В моей жизни всё очень спокойно. – Почти равнодушно ответил Винсент. Конечно, он должен был излучать радость и оптимизм, но как можно надеяться на светлое будущее, если оно каждый день одинаковое? И чему ему, собственно, радоваться? Тому, что он прошёл? Он проходил каждый раз и просто не мог провалиться. Внутри дёрнулось возмущение, но тут же потухло, придавленное фальшивой улыбкой внешнего благополучия.

– Улучшения почти нет, но, думаю, в вашем случае это не так уж и критично. Но я всё равно вынужден буду сообщить о результатах вашему начальнику. – Покачал головой доктор с делано несчастным видом. Винсент только пожал плечами. Гард был просто идеальным начальником. Он ценил и берёг своих подчинённых и следил за их психическим и физическим состоянием. И никогда не требовал невозможного. – Вам надо будет посетить несколько бесед, и выпишу вам ещё, пожалуй, пару новых препаратов. Необязательных, но я бы рекомендовал.

Винсент кивнул, взял заполненные рецепты и справки и направился к выходу из кабинета. У него ещё было полно времени до обеда, он мог пойти куда угодно. Вот только выбор у него всё равно был небольшой – парк, какое-нибудь кафе, работа или дом. Винсент решил прогуляться по городу. Справку ему выдали, до обеда он имел право отдыхать. На улицах никого не было – только редкие прохожие, шедшие по каким-то своим делам, да изредка попадающиеся на глаза полицейские. Последние провожали его взглядом, но не окликали. Министерство Труда заботилось о занятости граждан, так что в рабочие часы центр города пустел. Дети и подростки расходились на учёбу, остальные граждане – на работу. Только на окраинах можно было встретить кого-нибудь с низким уровнем психической стабильности, но таких мест Винсент всегда избегал. Он не очень хорошо ориентировался в пространстве, поэтому боялся заблудиться.

Через некоторое время его взгляд упал на кафе. Завтрак уже успел стать не самым приятным воспоминанием, а до обеда было ещё далеко. Винсент зашёл внутрь, окинул взглядом почти пустой зал. Только у дальней стенки за каким-то высоким цветком сидела девушка в красной кофточке и что-то сосредоточенно печатала на клавиатуре своего ноутбука. Яркое пятно среди приглушённых – кремовых и зелёных – цветов кафе. Винсент решил не мешать ей и устроился в другом конце зала. Через несколько минут к нему подошла девушка-официант. Раньше положенного – она почти не дала ему времени выбрать, с другой стороны, у неё сейчас вообще не должно было быть клиентов. Винсент ещё с минуту поизучал меню, потом всё-таки остановился на чашке кофе, порции омлета с помидорами и булочке с шоколадным кремом. Девушка приняла заказ и удалилась. Её не было минут пятнадцать, потом она вернулась с подносом. Винсент не обратил на неё внимания, его больше занимала другая мысль – как давно он в последний раз ел омлет. Дома он почти не готовил – только завтрак, а для завтрака это блюдо слишком хлопотное. По крайней мере, для него. Обедал на работе в столовой, ужин брал в магазине уже готовый, в кафе был последний раз… он и сам не помнил когда. Всё-таки этот день оказался крайне необычным. Винсент впервые за долгое время поступил не так, как всегда. Обычно после таких тестов он шёл либо сразу в офис, либо домой – убраться или почитать какую-нибудь книгу. Но в кафе он не был уже очень давно.

Доев омлет, Винсент принялся за булочку и кофе. Когда он поднял глаза, то заметил, что девушка-официант внимательно смотрит на него. Улыбается, но взгляд не отводит. От этого ему стало не по себе. В кафе был ещё как минимум один посетитель, да и вот так смотреть – это грубость! Ещё одно странное событие этого дня. Винсент быстро допил кофе и вышел на улицу, дожёвывая булочку на ходу. Мимо проехала машина, обдав его мельчайшей водяной пылью. Где-то в городе шёл дождь.

– Отпустите! Вы не понимаете! Вы просто слепцы! Этот город лжёт вам! Все лгут вам! Откройте глаза! – Истошный отчаянный крик, полный безнадёжности и боли. Винсент остановился и повернул голову. Из какого-то переулка несколько полицейских вытаскивали плохо одетого мужчину, который кричал и вырывался. Взгляд у этого человека был совершенно безумным. Винсент тяжело вздохнул. Разве можно было назвать нормальным человека, который не побрился с утра и вышел из дома в мятой рубашке? – Вас окружает иллюзия! Ложь! Они всё это придумали! Слушайте! Они всё придумали, ничего этого нет!

Винсент равнодушно смотрел на происходящее. Подойти и спросить? А зачем? Он ничего не может и не должен менять. Просто дождаться, пока этого чудика увезут? Хотелось побыстрее попасть в офис, к обычной и понятной работе. Это утро выдалось слишком нетипичным. Не то, чтобы это раздражало Винсента, просто тянуло к чему-то привычному.

– Офицеры, что здесь происходит? – Вежливые улыбки на одинаково картонных лицах. Винсенту они на миг показались близнецами. Двое полицейских постарались загородить всё ещё бившегося мужчину, пока их коллеги надевали на него наручники и запихивали в рот кляп.

– Ничего значимого, гражданин. Вам совершенно не о чем беспокоиться. – Один из полицейских сделал шаг вперёд, стараясь незаметно оттеснить Винсента от их машины и нарушителя спокойствия. Гражданам не полагалось обращать внимание на то, что могло вывести их из состояния психической стабильности. Полицейским же необходимо было следить, чтобы они даже случайно не столкнулись ни с чем неподобающим. Винсент достал своё удостоверение и показал полицейскому. Дежурная улыбка резко исчезла с его лица, сменившись оторопью. – Просто психически нестабильный гражданин. Мы его уже увозим. Отправим на экспертизу. Он больше никому не помешает.

– Хорошо. – Кивнул Винсент. Он работал в министерстве информации и контроля, а значит имел высокий уровень психической стабильности и не нуждался в милосердной лжи.

Его работа заключалась в поиске таких же чудиков, как этот мужчина, всё ещё упрямо вырывающийся из рук полицейских и что-то мычащий в кляп. Только он искал их не по подворотням, а в сети. Они были опаснее, умнее и хитрее этого бедолаги, которого всё равно никто не станет слушать. На окраинах ещё могли бы, но здесь, в деловом центре, у всех поголовно уровень психической стабильности выше среднего. И главная забота в жизни – сохранить его таковым. Винсент выбросил из головы полицейских и их жертву, как только они остались у него за спиной. Привычный, въевшийся в подсознание приём, которому учат ещё в школе – избавляйся от всего неприятного, как только оно пропадёт из поля твоего зрения. До работы оставалось десять минут пешком и два светофора.

Винсент дошёл быстрее. Почему-то на улице ему стало как-то неуютно – как будто кто-то смотрел в спину, выжидающе и настойчиво. Конечно, всех, кто проходил психическую проверку, предупреждали, что в первые несколько часов после неё могут быть незначительные отклонения, вызванные перенапряжением и стрессом. Если они продлятся дольше или будут слишком интенсивными, следовало немедленно обратиться за помощью. Однако с Винсентом такого раньше никогда не случалось. Но не мог же действительно кто-то за ним наблюдать? Винсент поднял голову и уткнулся взглядом в холодный чёрный глазок городской камеры слежения, нацеленной прямо на него. После этого он неосознанно ускорил шаг.

Он работал в высоком светлом здании с большими окнами. Ему всегда было немного неуютно рядом с ними, потому и стол он себе выбрал в глубине кабинета. Конечно, он должен был пройти курс психотерапии и выяснить, откуда взялся этот страх, но Винсенту не хотелось, чтобы в его мозгах лишний раз копались. Жить это ему совершенно не мешало, а даже такая мелочь могла в итоге перевесить его пограничный показатель уровня устойчивости. Поэтому он молчал.

Когда он вошёл в кабинет, стук пальцев по клавиатурам на секунду оборвался. Коллеги не ждали его раньше обеда. Винсент мысленно улыбнулся. Сочувственных взглядов было больше, чем настороженных.

– Мог бы не приходить так рано. – Улыбнулся ему начальник Шеда Гард. Высокий светловолосый мужчина, спортивный, всегда вежливый и готовый помочь. Начальник Гард искренне верил в то, что делал, а потому готов был на всё, чтобы помочь своим подчинённым выполнять свою работу как можно лучше. Практически идеальный начальник. Винсенту иногда казалось, что он даже слишком идеальный.

– Дома нечем заняться, а просто так гулять по городу бессмысленно. – Пожал плечами Винсент. Это была вполне приемлемая полуправда. После тестирования ему не хотелось ничего. Привычная работа могла хоть как-то отвлечь его от ощущения опустошённости и зябкости, всегда появлявшегося после психического тестирования. Сейчас ему надо было просто забиться в свой угол у компьютера и расслабиться, отгородиться от того, что было ему неприятно. Как-то восстановить нарушенную целостность его личностной защиты.

– Как тебе будет угодно, Винсент. – Начальник Гард усмехнулся и ушёл к кофейному аппарату, стоявшему в углу кабинета.

Винсент включил компьютер и тоже пошёл за своей порцией живительной горьковатой бодрости. Конечно, можно было попросить начальника Гарда сделать и на него – он никогда не отказывал. Но компьютер всё равно ещё загружался, а просто сидеть и смотреть на бессчетное количество раз виденную картинку было скучно. Винсент сделал себе сразу две порции кофе и вернулся к рабочему столу.

Он работал в отделе, занимавшемся «рыбной ловлей». Сотрудники этого отдела всеми днями сидели на форумах и в чатах, разговаривали, общались, искали тех, кто плохо влиял на психическую стабильность граждан. И делал это намеренно. «Рыбами» называли тех, кто распространял опасные идеи, пытался навязать пользователям сети ненужную, опасную информацию под видом правды. Среди всего этого выделялась одна особенно нежелательная тема, про которую их предупреждали особо на каждой планёрке – Винсент всегда сдавал таких «рыб» начальнику Гарду раньше, чем они успевали сказать слишком много. Другими словами, его отдел занимался поддержанием психической безопасности граждан в сети. Там было удобно лгать – сказанному на форумах и в чатах бездумно верили. Ведь в сети можно не притворяться, выражать свои чувства открыто, делиться информацией. Мнимая конфиденциальность. Здесь никто не осудит, никто не узнает – лица, скрытые за никами, ложная свобода быть собой. Любое слово, напечатанное на клавиатуре, могло быть скопировано, перенесено и распространено по сети. Любая идея могла расползтись, заразить разумы, пошатнуть психическую стабильность граждан. Именно этого и старался не допустить их отдел. «Рыбы» отлично умели удерживать внимание, говорить намёками, убеждать в своей правоте. Им верили, их слова повторяли. Они – совсем не то, что тот сумасшедший на улице, их слова, пусть даже те же самые по сути, были откровением, а не надоедливым уличным шумом. И за ними приезжали уже не полицейские, а люди в строгих костюмах. Так, по крайней мере, говорили, сам Винсент этого ни разу не видел. Ник просто исчезал. Иногда, правда, появлялись подражатели, охотники за чужой сомнительной славой. Брали такой же ник, старались привлечь внимание, писали теми же фразами. Всё это выглядело жалко. Винсент с одного взгляда мог раскусить подделку. Обычно этим занимались скучающие домохозяйки и школьники. Им хватало серьёзного разговора с серьёзными людьми и принудительного курса лечения психического отклонения. Страх сковывал их пальцы и затыкал рты. «Рыбы» попадались нечасто. Особенно крупные и действительно важные, те, что проталкивали несколько самых опасных идей. Иногда неделями они не могли «выловить» никого – настоящее затишье. Винсент обычно старался наладить новые связи и ходил на общие или ничейные форумы и чаты, когда «ловля» не шла. Для того, чтобы вывести «рыбу» на нужный, фатальный для неё, разговор, надо было знать о ней как можно больше. А люди обычно используют один и тот же или похожий ник для разных мест – чтобы не вспоминать каждый раз, где и как назвался. Хотя бывало и так, что они всем отделом сидели ночами, вместе «вылавливая» какую-нибудь крупную «рыбу» или останавливая наплыв мелких. Но такое случалось редко. Ящик для рабочей почты был пуст, значит, и сегодня день обещал быть «безрыбным». Если появлялся кто-то «крупный», о нём сообщали всем смежным отделам.

Чат «Дневной город»

Время 9:32:11

Количество людей в чате: 5

VinK_4509 входит в чат.

VinK_4509: Всем доброго утра.

Marish: Какое же оно доброе? Погода просто ужасна! Да и утро уже позднее. Долго же ты спал!

VinK_4509: А по-моему самая обычная погода.

Lazzy: Ага, каждый день одно и то же. Как же надоело! Уже неделю такая гадость!

Phoenix: Погода у всех одна и та же, вот только для каждого своя :)

Marish: Что ты такое говоришь, Phoenix? Как такое может быть?

Винсент ещё раз перечитал кусок диалога. То, что говорил Phoenix, очень походило на поведение «рыбы», причём «рыбы» с той самой опасной темой. Типичные фразы и маркер-слова, по которым их отслеживали в первую очередь. Надо будет попробовать раскрутить его на подробности. Винсент уже встречал Phoenix, но раньше не замечал за ним таких наклонностей. Остальные ники в чате были ему хорошо знакомы. Например, Lazzy вечно всем недоволен, но проблем не доставляет. Дальше слов у него никогда не заходит. У Винсента было досье на каждого постоянного посетителя форумов и чатов, в которых он занимался «ловлей». Так было проще отсеивать тех, кто не представляет угрозы. Особенно, когда они меняли форум и чат, но не меняли ник. Или регистрировались где-то ещё, на чужой территории.

Phoenix: Мы все по-разному воспринимаем реальность.

Lazzy: и вот почему она у меня тогда такая хреновая?

Marish: Lazzy, ты просто вечно ноешь. Сам неудачник!

VinK_4509: Phoenix, хочешь сказать, от нашего восприятия что-то зависит? Звучит как-то фантастично.

Phoenix: VinK_4509, тут всё просто, кому-то нравится дождь, кому-то нет.

VinK_4509: Phoenix, серьёзно? И от этого зависит погода?

Phoenix: VinK_4509, да, от этого зависит погода.

Marish: Phoenix, это ты загнул. Погода – она погода, ни от кого не зависит.

Phoenix: Marish, тут ты ошибаешься. От людей вообще многое зависит.

Винсент допил последние глотки из стаканчика с кофе и пошёл заваривать себе ромашковый чай. Тут надо было действовать осторожно. Предчувствие крупной «рыбы» бодрило лучше любого кофе и напрочь выгоняло из мозгов утреннюю апатию. Феникс играл, очень умно выстраивая линию своего поведения. Винсент украдкой улыбнулся, наливая кипяток в чашку. Азарт, почти запретное чувство предвкушения. О таком говорить не принято. И чувствовать – тоже. Он закинул в кружку пакетик с чаем и вернулся к своему столу. Обычно «рыбы» либо разводили тайну, намекая и обещая, старались заинтересовать «подсадить на крючок» граждан. Либо орали обо всём, что только могли успеть рассказать до того, как за ними придут. С последними было сложно – приходилось действовать очень быстро. Но Феникс отличался и от тех, и от других. Он играл, вёл граждан за собой как мифический крысолов. Заставлял догадываться, приходить к «правде» самим. Тогда его и упрекнуть будет не в чем. Совершенно нетипичное, продуманное поведение. Винсент сделал глоток чая, поморщился – пока ещё слишком горячий. Его нельзя допускать в чат, он может заставить граждан думать, а это всегда опасно стрессом. Лучше утащить его в приват и поговорить там.

Phoenix выходит из чата

Marish: ну вот куда он опять? Так же нормально общались!

Lazzy: Умеет заинтриговать.

Weasel входит в чат

Weasel: Phoenix всегда такой. Скажет что-то интересное – и в кусты.

VinK_4509: Жаль.

Винсент медленно выдохнул и откинулся на спинку стула. Он нигде не ошибся, ничем себя не выдал. Да и Фениксу пока нечего было бояться. Значит, это был простой неспровоцированный уход из беседы. По делам отошёл. Винсент потёр лицо ладонями и снова выпрямился. В этот раз не получилось, но в чате его знают, значит, заходит часто. Следующие два часа Винсент потратил на то, что ненавязчиво расспрашивал завсегдатаев чата о Фениксе. Сам он с ним толком раньше не пересекался, хотя вроде и «удил» в этом чате. А Феникс бывал здесь достаточно часто, активно общался, поднимал интересные темы. Иногда – почти на грани допустимого, но никогда – за гранью. Бывал ещё на нескольких форумах и чатах. Кое-где у него были даже поклонники. Легко подверженные влиянию граждане даже в сети упорно ищут объекты для копирования и подражания. Они не достаточно самостоятельны, чтобы выстроить свою линию общения. И раз такие пользователи цеплялись к Фениксу, значит, у него был свой, узнаваемый и привлекательный стиль. В реале его никто не видел, никто с ним не встречался. Это тоже не было явным отклонением. Сеть даёт свободу, реальность заставляет вести себя по правилам и всё время следить за собой. Потому многие скрывают в сети свою настоящую личность.

Через два часа Винсент заблокировал компьютер и пошёл в столовую. Она располагалась на три этажа ниже, и туда ходил весь его отдел и несколько смежных. Меню там не отличалось разнообразием, но еда всегда была свежей и вкусной. Гораздо лучше готовых обедов, которые Винсент покупал себе на ужин. И уж тем более, лучше того, что он мог приготовить себе сам. Сегодня он выбрал картофельное пюре с отбивной, тёплый салат с сыром и крепкий чай.

– Как успехи, Винсент? Вид у тебя задумчивый. – На стул напротив Винсента сел начальник Гард. На его подносе как всегда стояло что-то жутко полезное. Весь отдел знал, что о своём физическом здоровье он заботится не меньше, чем о психическом. И, наверное, все они в своё время пытались следовать его примеру. Не получилось ни у кого.

– Да попалась одна любопытная «рыбка». Кое-что сказала любопытного, из условных маркеров, а потом сразу «уплыла». Я два часа потратил на сбор информации, но не нашёл ничего стоящего. – Винсент пожал плечами и отправил в рот кусок отбивной под полунеодобрительным взглядом начальника Гарда. Он считал, что пережаренная пища вредит пищеварению, а Винсент был уверен, что слишком правильная еда до ужаса уныла. – Думаю, попробовать в других чатах. Может где и появится.

– Крупная «рыбка»? Она тебя явно зацепила. – Винсент равнодушно пожал плечами. Это было слишком очевидно. Начальник Гард всегда садился за обедом к тому, у кого «наклёвывалось» что-то интересное – как-то чувствовал. Винсент довольно часто удостаивался такой чести, хотя и не всегда в итоге «вылавливал». Ему везло на «рыб», или они сами «плыли» к тому, кому были действительно интересны.

– Ничего конкретного сказать пока не могу. Ни одного явного маркера, но есть весьма характерные намёки. Как будто хочет, чтобы граждане сами догадались. И информацию передать, и чистым остаться. – Винсент неопределённо махнул рукой. Объяснение получилось путанным. За пределами чатов он сразу терял своё красноречие, даже в людях труднее было разбираться, когда они сидели напротив него, а не где-то там, за другим монитором. Наверное, он просто не успевал соображать достаточно быстро. Себя Винсент считал просто заторможенным. В любом случае, начальник Гард всегда его понимал.

– А какой ник у «рыбки»? – Небрежный вопрос, который заставил Винсента сразу насторожиться. Если спрашивает с таким вот невинным лицом – точно догадывается, кто это. Начальник Гард подцепил палочками кусок лосося на пару и улыбнулся Винсенту.

– Феникс. Во всех чатах один и тот же. Я проверил.

Винсент зачерпнул ложкой картофельное пюре и торопливо отправил в рот. Есть хотелось сильно, а начальник Гард мог заговорить до полной потери времени на обед. Винсент не собирался идти у него на поводу.

– Знакомый ник. Мне о нём докладывала Кристен, ещё раньше – Риэ. И везде одинаково – намёки, подсказки, ничего конкретного. И каждый раз «рыба» «срывалась с крючка». – Начальник Гард тяжело вздохнул и сделал большой глоток зелёного чая. И ему, и его начальству эта «рыбка» давно не давала покоя, но «выловить» или хотя бы локализовать её они не могли. – Будь осторожен, Винсент. Она очень скользкая, как будто чувствует, что её начали «ловить».

– Хорошо, учту. – Равнодушно пожал плечами Винсент. Этот Феникс скорее всего был «акулой» или «угрём». Если он его выловит, получит премию, если нет – станет одним из многих неудачников. Ничего страшного, до него многие пытались. Винсент отправил в рот ещё одну ложку картофельного пюре. Значит, можно заниматься «ловлей» в своё удовольствие.

– Винсент, мне прислали результаты твоих утренних тестов. – Ложка замерла в воздухе. Винсент медленно поднял голову. Начальник Гард никогда не ругал его за такие показатели, не требовал улучшить, как другие работодатели. Но всему может прийти конец, даже его терпению. Внутри скрутился мутный, подсознательный страх, живущий в каждом гражданине с самого детства. Страх не оправдать доверие, страх упустить собственную психику. Слишком большие отклонения недопустимы. – Я отменил дополнительные собеседования и процедуры. Тебе они не нужны, только лишний стресс и потеря времени. С медикаментами сам решай. Если что-то тебе помогает, принимай.

– Спасибо, начальник Гард. – Улыбнулся Винсент, всё ещё не поднимая глаз. И чего он боялся? Начальник Гард никогда и никого не ругал за плохие показатели. Наверное, это просто сильно отложенная реакция на сам тест. Винсент медленно выдохнул, чувствуя, как к нему возвращается спокойствие. Всё-таки он был прав – бояться нечего.

После обеда он занялся поисками Феникса в чатах, где тот иногда бывал. Но «рыба» не обозначилась ни в одном. Винсент поддерживал сразу несколько бесед, поглощая литрами чай и кофе. Он привычно переключался на разные стили и темы беседы, везде пытаясь найти хоть «чешуйку» Феникса. Такой поиск, «ловля сетью», был самым сложным и интересным в его работе. Он требовал большого напряжения, но Винсент всегда чувствовал удовлетворение, даже если в итоге не находил свою жертву. В такие моменты он ощущал в себе силу, которой не мог дать название. Мягко и ненавязчиво он подталкивал сразу несколько бесед в нужное ему русло, меняя мнения и направления разговоров. Это завораживало. Наверное, потому и появлялись все эти «рыбы», их так же влекло это странное чувство глубины, скрытой за тонкой оболочкой пустых разговоров в чатах. Феникс появился за час до конца рабочего дня. В то самое время, что колеблется от «сегодня уже точно не явится» и «вот именно сейчас «приплывёт», когда домой уже хочется, опять придётся задерживаться».

Чат «Дневной город»

Время 17:01:43

Количество людей в чате: 7

Phoenix входит в чат.

Phoenix: Приятного вечера, граждане. Не скучали без меня?

Weasel: Скучали. Куда ты делся, Phoenix?

Lazzy: Почему это мы должны были скучать? Не считай себя таким уж значимым.

Chokky: Ё, Phoenix! Как-то ты резко сбежал.

VinK_4509 входит в чат.

VinK_4509: Phoenix объявился. Ты ушёл так внезапно!

Phoenix: Братец кушать позвал.

Lazzy: Вот как? А мы уже заждались. Весь день не было.

Weasel: Да уж! Но покушать – это то, что надо! Сам бы не отказался.

VinK_4509: Я тоже, домой охота!

Phoenix: Lazzy, к брату пришли друзья, пришлось их развлекать.

Chokky: Phoenix, вредный братец!

Винсент устало потёр глаза и на несколько секунд зажмурился. Ну конечно, он должен был явиться именно сейчас! Всего на миг он позволил себе раздражение, потом подавил, засунул в дальний уголок сознания как что-то постыдное. Нет, сейчас надо быть внимательным. Этот Феникс похож на «угря» – так называли самых осторожных, пугливых «рыб», которые сидели по переадресации с кучи серверов, отследить их было трудно, вывести на нужный разговор – ещё труднее. Но и темы они поднимали интересные, недозволенные, провоцировали и сбегали по бесконечной паутине переходов, ссылок, прокси-серверов. Реже встречались только «акулы» – крупные, опасные. Ими занимались специальные отделы, да и разговоры они вели куда более серьёзные.

Phoenix: Ха! Ха! Как думаешь, у меня он действительно есть?

Chokky: Конечно! Или Phoenix его просто придумал?

Phoenix: Chokky, тогда может и есть, раз придумал.

Lazzy: Phoenix, ты такой смешной! Как это – придумал, значит есть? Так не бывает!

Chokky: Просто у Phoenix воображаемые друзья!

Phoenix: Lazzy, бывает.

VinK_4509 приглашает Phoenix в приватный чат.

Пальцы Винсента замерли над клавиатурой. Вот так просто? Эти слова – как шаг на подоконник, как тело, замершее над обрывом за полвздоха до падения. Стоило Винсенту захотеть «поймать» эту рыбу, как Феникс сам запрыгнул ему на «крючок», развернулся, подставляя незащищённое подбрюшье. Эти слова – уже повод сдать его. Но Феникс так легко дал себя «поймать», он может так же легко и сорваться с «крючка». Его надо зацепить посильнее, наверняка. Винсент взял стаканчик с кофе и сделал длинный глоток. Уже давно остывший, неприятно горчащий на губах напиток скользнул по пересохшему горлу. Феникс – не простая «рыба», зачем ему так явно подставляться? Винсент запустил в фоне поиск адреса, с которого сидел ник Phoenix и снова положил пальцы на клавиатуру. Что он должен написать ему в приват? Предупреждение, чтобы втереться в доверие и выяснить как можно больше? Или попытаться «выудить» его? Вытащить признание, неопровержимые доказательства, слова-маркеры? Винсент прикусил губу. Как тут решить? Бить наверняка, но боясь, что он сбежит? Тогда придётся снова менять ник, стиль поведения и ip-адрес, снова заводить знакомства. Или изобразить участие, выждать, спровоцировать тоньше? Винсент допил остывший кофе и задумался, не сходить ли ещё за стаканчиком. Это был шанс, который нельзя было упускать. С «угрями» надо было быть аккуратнее.

Время 17:18:54

Phoenix входит в приватный чат VinK_4509

Phoenix: VinK_4509, ты что-то хотел у меня спросить?

VinK_4509: нет, предупредить. Phoenix, будь осторожен. Я слышал, те, кто болтает о лишнем, потом в он-лайн вообще не появляются.

Phoenix: VinK_4509, какая трогательная забота! Спасибо! До меня тоже слухи доходили. Но тебе нечего бояться. Им меня никогда не поймать.

VinK_4509: Не будь таким самоуверенным. Министерство информации и контроля за всеми следит. Так просто от него не отделаться!

Phoenix: VinK_4509, я знаю. А вот ты откуда знаешь так много? Не все в чатах задумываются о том, что их могут читать люди из министерства.

VinK_4509: считай, что у меня паранойя. Просто будь осторожнее.

Phoenix: Хорошо, буду. Хочешь узнать, за что именно можно загреметь?

VinK_4509: Нет. Не хочу нарываться. Я не дурак, чтобы лезть в запретные темы. Хочу прожить ещё долго.

Phoenix: Ха! Ха! Конечно, все хотят! Встретимся в реале?

VinK_4509: Phoenix, серьёзно?

Phoenix: Серьёзно. У станции Центральная библиотека по красной ветке есть один паб. Хорошее, тихое место. Называется Нора. Знаешь?

VinK_4509: Знаю, хотя раньше там не бывал.

Phoenix: Часа через полтора, договорились?

VinK_4509: Договорились.

Phoenix: Я буду тебя там ждать.

Phoenix выходит из приватного чата.

VinK_4509 выходит из приватного чата.

VinK_4509 выходит из чата.

Винсент откинулся на спинку стула. Рядом стучала по клавиатуре Риэ, гудели компьютеры, на стенке громко тикали часы. Как и всякий гражданин, работающий в офисе, он привык не замечать этих звуков, но теперь они казались такими болезненно отчётливыми, словно появились только что. Он предупредил Феникса об опасности, вот только стал ли тот ему больше доверять? Или Винсент проговорился? Трудно понять. Что дальше? Он не подвёл его к провалу, ничего не сделал, чтобы «выловить». Разговор получился слишком коротким. Но что теперь? Винсент нервно выдохнул. Просто сдать дело начальнику Гарду и отойти в сторону. Вместо него в паб придут мужчины в костюмах, и Феникс больше никогда не появится в сети. Вот только он ни с кем и никогда не встречался в реале. Это был шанс. Винсент мотнул головой. О чём тут думать? Безумие – соглашаться на такую встречу! А он нормальный – даже более нормальный, чем большинство. Может, тогда у него есть шанс не поддаться информационному заражению? Любопытство боролось с логикой и постепенно побеждало. Винсент с каким-то мальчишеским задором подумал, что хуже уже точно не будет. Ну увидит он очередного тощего и вечно всем недовольного гражданина, что в этом такого? Зато сможет узнать, понять, как подобные ему думают – очень ценные данные для работы. Сердце колотилось, едва не ломая рёбра. Что это? Страх, волнение, предвкушение? Винсент и сам не мог точно определить. Это скоро пройдёт, но решение принять надо уже сейчас. Времени ему как раз впритык хватало, чтобы добраться после конца рабочего дня до нужного паба. Винсент усмехнулся полупустому чату и развернул лежавшую перед ним на столе конфету. У него высокий уровень динамической стабильности психики, а проверка была только сегодня утром, значит, до следующей – месяц. Можно немного рискнуть своей психикой ради новой информации. Восстановить душевное равновесие он всегда успеет. Да и потрясение вряд ли будет таким уж сильным.

Он мог послать в паб отряд захвата, но почему-то был уверен: если поступит так, Феникс не придёт. Этот «угорь» явно знал, как устроен процесс «ловли», он точно перестрахуется. А значит, пытаться обмануть его бесполезно. Не сейчас, когда он настороже. Потом, возможно, если он действительно так ценен. Винсент быстро закончил ежедневный отчёт начальнику Гарду и отослал по почте. Факт приватного разговора был зафиксирован, но он написал, что просто пытался вывести Феникса на более откровенный разговор, но у него ничего не вышло. Это не было правдой. Склонность ко лжи была опасной патологией. И это был бунт – открытый, бессмысленный и безумный. Винсент улыбнулся своему отражению в мониторе. Страх мешался с азартом, и он позволил себе несколько секунд наслаждаться собственной смелостью прежде, чем подавил эти неподобающие гражданину эмоции. Так поступать было нельзя. И он прекрасно это осознавал. Неоправданный риск – это опасный симптом. Винсент бросил быстрый взгляд в окно, привычно подавив едва ощутимую тревогу. Там его ждал обычный, стандартизированный, скучный мир, в котором не происходило ничего выходящего за рамки. В котором вообще ничего не происходило. Этот день с самого начала был не таким, как остальные, и Винсент твёрдо решил закончить его так же – необычно. Пусть завтра всё вернётся в привычное русло, одно маленькое приключение он заслужил. Чтобы об этом ни говорило министерство здоровья и благополучия. Маленькое приключение, о котором никто не узнает. Да и кому это может навредить? Всего одна встреча, всего один разговор. Всего один.

Решимость растворилась в серых дождливых сумерках так же быстро, как растворяется в чае кусок сахара. И так же оставила послевкусие, которое только горчило на языке и портило напиток. Винсент шёл по улице, засунув руки в карманы толстовки, и перебирал в голове причины, по которым он должен был немедленно повернуть и пойти домой. Восторг «рыбалки» прошёл, и он начал осознавать, что поступает глупо, поддавшись эмоциям. Их надо держать под контролем, а лучше подавлять. Только спокойствие и стабильность – вот всё, что необходимо. Сейчас он ничем не выделялся из серой массы, толпы, спешащей с работы в тёплые, уютные и однотипные квартиры с одинаковой мебелью и книгами. И он был не против и дальше оставаться частью всего этого, иметь свою такую же квартиру, стабильную зарплату, гарантии.

– Что же я творю? – Винсент поглубже надвинул капюшон и нервно передёрнул плечами. Надо развернуться и пойти домой. Сначала в магазин за готовым ужином, потом к книгам и скучным сериалам. В типовую квартиру, в которой никого нет. И не забыть купить молоко.

Но вместо этого Винсент продолжал идти вперёд. Остатки ещё не придавленного сомнениями любопытства подталкивали его, не давая свернуть. Феникс предложил ему, только ему, встретиться в реале. Только его выделил из всех обитателей чата. Понять и изучить его там – в его стихии – было невозможно, но вот в обычной жизни… это давало шанс. Возможно, даже единственный шанс «выловить» его. Убедить себя в этом было просто. Винсент легко нашёл доводы, подобрал слова, оправдывающее его желание узнать, кто такой этот Феникс на самом деле. В конце концов, это его работа – любой ценой выводить «рыб» на чистую воду, разоблачать их. С «угрём» обычными методами не совладать, вот он и использует… необычные.

Люди шли по своим делам, он то вливался в общий поток, то сворачивал в сторону. Все они шли домой или куда-нибудь развлечься. Каждый день одними и теми же маршрутами. Сегодня только Винсент шёл в противоположную сторону. Он почти не выделялся из толпы в своей толстовке. Взгляд беспомощно скользил по чужим лицам и одежде – такой же, как у всех, у большинства. Лишь изредка он цеплялся за яркие пятна цветов и нетипичные выражения лиц. Но это вызывало лишь тревогу. Винсент только поглубже натягивал капюшон, спасаясь от начавшегося мелкого дождя. Я не один из них, я такой же, как все. Я не хочу отличаться.

Про паб «Нора» он слышал от коллег. Место считалось вполне приличным, но при этом несколько подозрительным. Стив говорил, что там очень удобные небольшие кабинеты. Идеальное место для парочек. Но один парень из другого отдела уверял его, что встречаются там совсем не парочки. Винсент никогда раньше не верил таким слухам, но теперь они показались ему не лишёнными смысла. Если Феникс – «угорь», он не стал бы назначать встречу в непроверенном месте. Он вообще не стал бы её назначать. Винсент обречённо рассматривал стены домов в поисках номеров. Адрес он знал, примерное расположение – тоже. Но всё равно сумел заблудиться. Ему потребовалось почти пятнадцать минут, чтобы найти нужное место. Винсент тяжело вздохнул и толкнул дверь. Он почти не пил алкоголь – психотерапевт не советовал, наверное, из-за пограничных тестов. А здесь, видимо, придётся.

Внутри паб выглядел безопасным. Тёплая деревянная отделка стен, небольшие столики и пресловутые отдельные кабинки в глубине зала. Чистая светлая стойка. Винсент замер на пороге. Он не знал, что ему делать дальше. Почему-то, Винсент думал, что Феникс будет ждать его внутри. И что теперь? Заказать выпивку и сесть на видном месте, вглядываясь в каждого входящего? Это будет выглядеть просто умопомрачительно глупо.

– Я могу вам чем-нибудь помочь? – За стойкой стоял официант. Высокий, хорошо сложённый молодой мужчина с почти искренней вежливой улыбкой на лице. Как раз такой, каким и должен быть официант – в белой рубашке и чёрном переднике. Он смотрел на Винсента прямо, выжидая, но не навязываясь.

– Мне назначили встречу в этом заведении. – Неловко ответил Винсент. Слишком официальный тон, совершенно не подходящий ни заведению, ни его внешнему виду. Слишком неловкая фраза. Он просто сильно нервничал. – Я должен встретиться здесь с одним человеком.

Винсент только сейчас осознал, что не знает, ни как выглядит Феникс, ни какого он возраста или пола. Даже не додумался спросить его, как он его узнает. Хотя должен был. Винсент мысленно застонал – маркер прокола. Он не встречался в реале с теми, с кем познакомился в сети, и не привык к таким простым вещам.

– Разумеется. Меня о вас предупредили. Пройдите, пожалуйста, в четвёртую кабинку. – Официант вежливо и чуть снисходительно улыбнулся. Винсент только кивнул и посмотрел в указанном направлении. Такая же, как все. Только за этой деревянной дверью сидит опасный «угорь», а Винсенту совершенно не стоило лезть сюда одному. После недолгой борьбы здравый смысл уступил любопытству, и он шагнул к кабинке.

Винсенту всё больше казалось, что «ловлей» здесь занимается Феникс, а он лишь маленькая забавная «рыбёшка». Слишком любопытная и глупая «рыбка», из своего крошечного «прудика» заплывшая в большой «водоём». Без прикрытия, подготовки, ничего не сказав начальнику Гарду. Это его работа, необходимая и важная для общества и граждан. Это просто любопытство, которое не всегда получается пересилить и подавить.

Винсент подошёл к четвёртой кабинке и постучал. Его ждали. Феникс уже точно знает, что он пришёл. Винсент толкнул дверцу и шагнул внутрь. Кабинка была маленькой – стол и две скамейки едва втискивались туда. Не развернёшься и не убежишь. Винсент сглотнул, почувствовав себя в западне. Наживка заглочена, удочка вздёрнута вверх, осталось подставить сачок. Он несколько секунд привыкал к полумраку, лихорадочно соображая, кем же всё-таки может оказаться та тёмная фигура в углу.

– Ну здравствуй, ВинКей. А ты ничего так. – Винсент вздрогнул. Феникс пошевелился и пересел поближе, оказавшись в круге тусклого света от лампочки на потолке. Девушка. Угловатая, худая и возмутительно рыжая. С проколотыми ушами и слишком яркой помадой. Неправильная и совершенно не подходящая этому городу. Винсент замер, не решаясь подойти ближе. Вбитая в подкорку сознания мысль, что такие, как она, заразны на психическом уровне, упорно билась где-то в мозгу. У неё явно низкий порог устойчивости. От таких людей принято было держаться подальше. Но Винсент не ушёл, он продолжал стоять и смотреть на неё, как на воплощение всего, на что он никогда не осмеливался. Он не мог оторвать взгляд от её красных губ, подведённых глаз и резко очерченных скул. Она казалась слишком живой, показно настоящей. Это пугало. Это завораживало.

– Феникс? Это ты – Феникс? – Голос Винсента прозвучал сдавленно, хрипло, словно он молчал слишком долго. Девушка улыбнулась. Она была яркой, она выделялась, разрывала бесконечную череду одинаковых серых дней одним своим существованием. Феникс, сжигающий старый мир и заставляющий его перерождаться в новой форме.

– Угадал, молодец. Можешь сесть. – Девушка ехидно усмехнулась и указала Винсенту на скамейку напротив себя. Он послушно сел, всё так же не отрывая от неё глаз. Она уже стала самым необычным событием этого необычного дня. Внутри Винсента всё восставало против её существования. Её не должно быть. Она нарушает покой и стабильность.

– Не думал, что Феникс – девушка. – Растерянно проговорил Винсент. На скамейку он буквально рухнул. От волнения ноги подкашивались, в горле пересохло. Один из смежных отделов этим и занимался – вытягивал «рыб» в реал, заводил разговор, вытягивал информацию. Он бы так точно не смог. Сейчас уже в голове плыло, и нестерпимо хотелось сбежать. Любопытство не могло заглушить страха, он встретил настоящего живого «угря». Осталось «выловить» и не попасться самому, ведь если оступится – в лучшем случае вылетит с работы. Навечно отправляться в центр реабилитации совершенно не хотелось.

– А кто тебе сказал, что я Феникс? – Взгляд девушки был насмешливым. Её забавляла его растерянность, неуверенность, страх. И неопытность. Винсент буквально чувствовал – она знает и просто играет с ним. – Или что Феникс – это только я?

– Так это группа? Или вас несколько? – Винсент сжал руку в кулак, заставляя себя успокоиться. Инстинкты «рыболова» помогли ему прийти в себя. Это важная информация, стоящая риска. Он уже пришёл не зря. Напряжение внутри постепенно спало. Ещё пара глубоких вдохов, и можно будет работать. Он хорошо умел справляться со стрессом.

– И ничего такого я тебе не говорила! Не выдумывай. – Девушка плеснула из бутылки, стоявшей на столе, в два стакана янтарную жидкость и пододвинула один к Винсенту. – Выпей.

Винсент поднял стакан и боязливо принюхался. Ему нужна ясность мысли и вся его уверенность для удачной «ловли». Пахло достаточно приятно для алкоголя.

– Только не говори, что ты из тех очень правильных, которые не пьют и каждое утро делают зарядку. – Рассмеялась девушка, одним глотком ополовинивая стакан и аппетитно облизываясь.

– Феникс никому раньше не предлагал встретиться в реале. Я стал исключением. И пришёл только из любопытства, хотел выяснить причину. – Винсент нахмурился. Слова путались, выстраиваясь в громоздкие фразы, далёкие от того, что он хотел сказать. С людьми оказалось тяжелее общаться вот так, лицом к лицу. Страх ушёл, оставив после себя раздражение. Винсент нехотя попробовал напиток. Приятный вкус, мягкий, обволакивающий и чуть горчащий на языке. Первые несколько секунд. Потом раскалённый шар алкогольного напитка прокатился по пищеводу, выбив дыхание.

– Забавный ты! В сети говоришь совсем по-другому. Нам не нужна эта формальность. – Девушка усмехнулась. Винсент мысленно отвесил себе пинка. В сети он использовал чаще всего простые фразы, а в реале общался только с коллегами. И ни с кем из них по-настоящему дружеских отношений у него не было. – Ты не такой, как все эти недоумки из сети. Ты особенный, ВинКей. Поэтому, я хочу рассказать тебе правду.

– А если я не хочу? – Винсент почувствовал, как краснеет. Ни одна девушка за всю его жизнь не говорила ему, что он особенный. Это от выпивки, только от неё! Винсент сделал большой глоток и закашлялся. – Я только предупредить хотел. Если продолжишь говорить такие вещи, за тобой придут люди в чёрных костюмах. И ты просто исчезнешь, понимаешь? Я не хочу, чтобы ты исчезала. Не хочу, чтобы тебя….

– Чтобы меня что? Никогда не думал, что происходит с теми, кого забирают? В голову не приходило спросить? Или было страшно? – Феникс наклонилась вперёд, продолжая улыбаться. Только в этой улыбке больше не было веселья, только какая-то жестокая радость. Винсенту ужасно захотелось зажмуриться. Он не хотел правды, особенно такой. В его маленьком уютном хрупком мире никогда не происходило ничего плохого. И зачем он только пошёл на эту встречу, поддался любопытству? В его реальности этот разговор просто невозможен. Он не спрашивал, не интересовался. Ему незачем было знать то, что могло поколебать его психическую стабильность.

– Хватит играть со мной, Феникс. Мне надоело. – Винсент упрямо сжал губы. Он уйдёт отсюда «не пойманным». Не нужно ему всё это! Тихая работа, вечера с книгой и пограничные, но всё-таки проходные баллы на психическом тесте. Это его мир, маленький и уютный. Фениксу там не место и её правде – тоже. – Зачем ты позвала меня сюда? Только не надо про эту твою правду. Мне она не нужна.

– Нужна, и ещё как нужна. Иначе бы ты не пришёл. Иначе бы меня здесь не было. – Феникс встала и подошла к Винсенту. Она была в узких, местами порванных и заляпанных краской джинсах. Винсент не мог оторвать взгляд от её коленки, видневшейся в одной из дырок. Его маленький узкий мирок трещал по швам, расписанный красками чужих слов и эмоций, и за всем этим стояла она. – Все эти глупые, ограниченные люди спрашивают у меня о правде, не желая и не понимая её. А ты другой, ВинКей. Ты ищешь её, хочешь, но боишься. Даже признаться в своём желании – и то страшно, правда?

– Ничего подобного! Вся эта болтовня – просто мусорная лишняя информация. Не то, что надо знать гражданину. – Винсент тоже поднялся на ноги. Усталость, напряжение и раздражение, и так едва сдерживаемые обычными защитными механизмами психики, прорывались наружу. Сначала этот тест, потом весь день, потраченный на поиски «угря», да ещё и этот «угорь» теперь указывает ему, что знать, а что нет. И молоко кончилось! Винсент сжал кулаки. – Говоришь, от нас что-то скрывают, затыкают рты? А тебе не приходило в голову, что граждане просто не хотят всего этого знать? Ты, и тебе подобные просто не даёте выбора, навязываете свою правду. И чем вы тогда лучше? У человека должен быть выбор, что он хочет знать, а чего нет. Подсовывать то, что ты считаешь верным, с помощью манипуляций и обмана – да разве это правильно?

– Сядь и успокойся. – Феникс слегка толкнула его обратно на скамейку. Винсент недоумённо посмотрел на девушку. Всё, что он сейчас с такой горячностью ей говорил, было сказано из-за страха. Он испугался. Того, что она говорила, того, что он внутренне с ней соглашался. Не будь он любопытным, вообще не пришёл бы сюда. По инструкции он должен был просто доложить начальнику Гарду. Но он нарушил правила. Он не такой, как остальные. Она была права, и это его ужасно пугало. – Ты пока ещё часть системы и боишься нарушить её правила. Боишься спрашивать, боишься ответов. Но со временем ты поймёшь, что можешь думать сам, без указки и страха. И видеть своими глазами.

– Пока ещё? – Винсент вцепился в стоявший перед ним стакан, как в спасательный круг. Эта женщина собиралась уничтожить его мир, спокойный и уютный, такой тихий и такой хрупкий. Разбить вдребезги, чтобы втиснуть в оставшуюся от него пустоту свою, такую же яркую, аляповатую, правду. Он не хотел, не был готов, не соглашался на такое! Как же сильно он недооценил риск, поддавшись минутному велению сердца! Правы были психиатры и все те из министерств, кто говорил – эмоция, чувства, желания надо подавлять, от них надо избавляться. Они ведут к пропасти психической нестабильности! Надо было бежать. Уйти отсюда, пока ещё не поздно.