Слепой странник. Наталия Веселова

Глава 1. Планета, играющая в прятки

Легко найти дорогу, когда знаешь, куда идти.
Легко увидеть, куда идёшь, когда ты не слеп.
Но вся беда в том, что идти надо,
а ты не осознаёшь ничего, и у тебя нет ничего.
Кроме собственного страха.

Великие открытия порой заканчиваются непоправимыми трагедиями. Эту горькую истину руководитель научно-экспедиционной группы Приуральского Центра по исследованию космоса Евгений Михайлович Северянин осознал в ту минуту, когда корабль «Вепрь» исчез с экранов всех мониторов.
Остальные члены группы ещё не успели прийти в себя от шока, как в Центр прибыл господин Чернявцев — главный наблюдатель и один из представителей Международной организации космических исследований.
Событие было из ряда вон выходящим. Главные наблюдатели никогда не утруждались разъездами по подведомственным учреждениям. Должно было произойти нечто безмерно радостное или, наоборот, катастрофическое, чтобы заставить их лично засвидетельствовать почтение своим подчинённым. На сей раз радоваться повода не нашлось: команда «Вепря», состоявшая из семи человек, бесследно сгинула в глубинах Вселенной, и найти её теперь не представлялось возможным.
После случившегося не прошло и часа, а Северянин уже сидел в своём кабинете лицом к лицу со спешно прибывшим в Центр господином Чернявцевым и мрачно следил за тем, как по блестящей поверхности стола прыгает беспечный солнечный зайчик. Северянин и сам в этот момент был бы счастлив обернуться зайчиком и улизнуть прямо из-под носа разъярённого главного наблюдателя.
— Да вы хотя бы понимаете, что натворили?! — нависая над столом, словно гигантская чёрная скала над морем, вопил Чернявцев. — Это же чёрт его знает что! Сколько вы наблюдали эту планету? День? Два?
— Тридцать шесть часов, — пробормотал понурый Северянин в воротник пиджака, в котором ему становилось всё теснее и жарче.
— Так какого лешего вы нарушили Устав и послали туда экспедицию раньше, чем истекли положенные трое суток?!
— Простите, господин главный наблюдатель, но в Уставе записано, что выжидать трое суток не обязательно, если получена информация минимум с двух зондов, запущенных на новую планету, и командой приняты все меры предосторожности.
— А-а! Так, значит, вы приняли все меры предосторожности! — едко поддел Северянина Чернявцев. — В таком случае скажите, где ваша экспедиция? Не знаете? Тогда как у вас хватает совести говорить о принятых мерах! Ладно, — оборвал он самого себя, — давайте, рассказывайте по порядку, что случилось, а то у меня голова кругом от вашего сумбура. Может, сейчас вместе придумаем что-нибудь, чтобы спасти ребят.
Северянин подавленно вздохнул. Он отлично понимал, что надежда на спасение «Вепря» не просто призрачна. Скорее всего, её вовсе не существует.

***
Эта непонятная планета ни с того ни с сего обнаружилась возле бета-Возничего. Взялась из ниоткуда и повисла рядом с остальными своими соседками, будто всегда тут и была. В три часа двадцать одну минуту её появление зафиксировал один из членов группы Северянина Пётр Лигов, ожидавший прохождения двух комет в опасной близости от четвёртой планеты бета-Возничего.
— Ребята, тут непорядок! — удивлённо воскликнул он, отходя от экрана монитора. — У моей звезды появился лишний спутник.
Сначала все дружно рассмеялись, решив, что Петя, как всегда, хохмит. Однако через минуту двадцать два человека, затаив дыхание, столпились возле лиговского монитора и, тыча пальцами в сияющий жемчужным светом шарик, спрашивали друг у друга:
— Что это такое?
Ответа никто не знал. Ещё несколько часов назад у бета-Возничего было двенадцать планет, а теперь откуда-то взялась тринадцатая, да такая красавица, просто загляденье.
— А может у нас с аппаратурой не того? — осторожно предположил Дима Таранченков. — Давайте пошлём запрос в другие Космологические Центры насчёт этой планетки?
Предложение показалось всем вполне разумным. Запрос был отправлен, и приблизительно через час начали приходить ответы. Они были примерно следующего содержания:
— Да, мы тоже наблюдаем тринадцатую планету возле бета-Возничего, которой раньше там не было. Право открытия принадлежит вашему Центру.
Когда пришёл первый подобный ответ, группа Северянина не поверила собственному счастью. Но потом был получен другой, третий, ещё и ещё. Возможно, даже если бы Приуральский Центр обнаружил новую звезду где-нибудь в миллионе световых лет от Солнца, это открытие вряд ли показалось бы всем таким уж уникальным. За всё время существования Центров каждый день обнаруживалось нечто новое — комета, астероид, планета, звезда, сверхновая где-нибудь в необозримых далях. Но здесь, в хорошо изученной, как думалось, части небесной сферы, внезапное открытие неизвестной планеты произвело эффект разорвавшейся бомбы.
У Северянина дрожали руки от нервного нетерпения, когда нажатием кнопки на пульте он на исходе первых суток наблюдения послал зонд к загадочной красавице. Мониторы Центра не обладали достаточным разрешением, чтобы дать необходимую информацию о ландшафте планеты, тем более, не могли показать состав почвы, атмосферы, наличие воды. Кроме того, зонды обладали важным преимуществом не только по сравнению с мониторами, но и с космическими кораблями тоже. Зонды гораздо эффективнее использовали лазейки пространства-времени. Если бы не этот освоенный всего пятьдесят лет назад фокус, вряд ли изучение космоса продвигалось бы вперёд столь быстрыми темпами.
Здесь необходимо сделать небольшой экскурс в те годы, когда был построен первый си-прибор, позволяющий пользоваться этими лазейками.
За открытие возможности передвигаться в пространстве быстрее скорости света благодарить надо было некоего Хохлова Георгия Степановича, рабочего, уволенного с завода по производству радиодеталей за несоответствие занимаемой должности. Именно он через полгода после увольнения ухитрился запатентовать изобретение, навеки обессмертившее его имя. Никто не мог понять, каким образом человеку, никогда не отличавшемуся выдающимися интеллектуальными способностями, удалось совершить переворот в ракетостроении.
А врачи, проводившие вскрытие тела Хохлова, скончавшегося при загадочных обстоятельствах спустя три месяца после получения патента, так и не сумели определить причину его смерти. Однако горевать о Георгии Степановиче было некому, поэтому о его кончине вскоре забыли. Потомкам осталось на память уникальное изобретение.
Именно с тех пор передвижение кораблей и зондов стало осуществляться путем создания «си-точек», или, как их называли между собой астронавты, «тоннелей» в пространстве. Аппарат входил в си-точку (или, по выражению астронавтов, «буравил тоннель»), а выйти мог теоретически где угодно. Это не имело значения. Другое дело, что на практике отчего-то получалось не «где угодно», а в радиусе примерно восьми парсеков или 25,6 световых лет от места входа.
Почему практика существенно отличалась от теории, ученые понять так и не смогли. Точно так же они не понимали, куда исчезают все живые существа, находящиеся на борту корабля, если тот проходит девять си-точек в минуту.
За раскрытие этой загадки Объединение Космоцентра четыре года назад назначило весьма ощутимую премию, но до сих пор не нашлось гения, которому удалось бы объяснить «тайну девятого тоннеля». Таким образом, скорость всех космических кораблей мира ограничивалась восемью си-точками в минуту.
Зонды, как уже упоминалось выше, выгодно отличались от кораблей астронавтов. Они могли достигать скорости тридцать две си-точки в минуту (32 М-РС). Если зонд ухитрялся «выжать» тридцать три, то эта точка становилась последней в его жизни.
Не менее ощутимая премия была обещана тому, кто сумеет преодолеть ограничение в скорости передвижения зондов, но опять-таки вариантов не нашлось. Стали появляться первые заявления от учёных, что скорость 32 М-РС является предельной, однако их противники язвительно парировали: когда-то скорость света считалась предельной, пока не были открыты си-точки.
— Тогда объясните нам внятно, что такое эти ваши точки? — надсаживались первые.
— Мы не знаем точно, но в принципе…
— В таком случае заткнитесь! — и на этом все споры обычно заканчивались, не приведя ни к какому результату.
Да, вся проблема учёных проистекала именно из незнания, какова физическая природа загадочных «тоннелей».
Вопросов было слишком много. Каким образом си-приборы помогают держать связь между Землёй и астронавтами в режиме реального времени? Почему сигнал обычно не теряется, как бы далеко в космос ни ушёл корабль и на какой планете он бы ни приземлился? Почему экспедиции и зонды возвращаются назад даже быстрее, чем рассчитывает земной компьютер, хотя такого быть не должно? Будто закон замедления времени возле планет большой массы в случае применения на корабле си-прибора начинает действовать в обратную сторону.
Хохлов хорошо умел держать язык за зубами. После его смерти, разумеется, нашлось немало желающих порыться в бумагах покойного. Однако среди записей не обнаружилось ничего, кроме черновиков чертежей и пояснений по сборке и использованию зондов и кораблей. Ни малейшего намека на то, каким образом автор сделал своё открытие, на чём основывался, создавая чертежи. Как говорится, умер и унёс тайну с собой в могилу.
И надо сказать, если бы «Вепрь» попал по несчастливому стечению обстоятельств именно в злополучный «девятый тоннель» или в «тридцать третий» из-за сбоя в работе бортового компьютера или по другой причине, то Чернявцев бы не поднял такого шума. Однако с экспедицией случилась ещё более невероятная вещь.
Менее, чем через полчаса после выхода на орбиту Земли и переключения в режим «си-прибора», зонд группы Северянина достиг цели, а ещё через шесть часов вернулся, доставив в Центр следующие данные: атмосфера неизвестной планеты родственна земной, только в ней содержалось на 0,06% больше кислорода, на 0,3% больше водяных паров и на 0,12% меньше азота. Вредные для организма человека примеси отсутствовали. Вода находилась в жидком и газообразном состояниях. Температура воздуха…
Тут у Димы, зачитывавшего вслух расшифровку, глаза на лоб полезли:
— Двадцать шесть с половиной градусов по Цельсию на всей поверхности… На всей?!
— Но это противоречит законам физики, — побледнел Северянин. — Наверное, зонд был неисправен!
— Вряд ли, — возразила Светлана, ещё один член их группы. — И вы сами это понимаете.
— Как же тогда объяснить эту нелепицу? — скептически хмыкнул Северянин, махнув рукой в сторону расшифровки.
— Сейчас увидим, — туманно отозвалась девушка, хотя сама уже готова была поверить в поломку аппарата.
— Данные о составе почвы, — начал говорить Дмитрий и вновь умолк.
— Что там? — торопили его другие.
— Сами смотрите. Судя по всему, это чрезвычайно питательная белково-углеводная масса, которая даст сто очков форы нашим лучшим чернозёмам. На этой планете даже засохшая палка начнет по пять урожаев в год приносить.
— Невероятно! — выдохнул кто-то.
— Зонд был неисправен! — упрямо продолжал твердить Северянин.
За двадцать шесть лет работы он сталкивался со многими странностями. Но не с такими, как эта самовозродившаяся из пустоты планета с одинаковой температурой на всей поверхности!
— И ещё одно, — голосом, говорившим: «А вот и гвоздь программы!» — добавил Дима. — Судя по расшифровке, там не только вечное лето, но и вечный полдень.
— Я немедленно посылаю второй зонд, чтобы сделать снимки ландшафта! — воскликнул Северянин.— Такого не только я, но и, думаю, вообще никто за всю жизнь не видел. Вечный полдень, — повторил он про себя, встряхнув головой. — С ума сойти!
Однако когда группа Северянина получила снимки со второго зонда, вокруг скромной планетки поднялся невоообразимый шум. Северянин призывал членов группы пока не разглашать полученную информацию, но она каким-то образом разлетелась по другим Центрам в мгновение ока.
Вне всякого сомнения нетронутые уголки природы Земли поражали воображение: огромные водопады, живописные горы и пещеры, но то, что зафиксировал зонд на той неизвестной планете, превосходило все возможные ожидания. На первом фото оказалось горное озеро с ярко-фиолетовой водой, словно светившейся изнутри, а на его поверхности и вдоль берегов росли крупные алые, белые, лиловые, васильковые цветы, такие крупные, что в их бутонах мог бы легко скрыться пятилетний ребенок.
На втором фото была запечатлена равнина, сплошь золо­тисто-персиковая от крыльев бабочек, порхавших с цветка на цветок. Вокруг располагался странный лес: деревья с синей хвоей, цветущие словно магнолии, только бутоны на их ветвях были не белыми, а небесно-голубыми.
Северянин перебирал фотографии, и руки его тряслись всё сильнее. Солнечно-оранжевые водопады, растения, отцветающие и дающие плоды буквально на глазах, изумительной красоты фауна. И существование всего этого мира совершенно противоречило законам физики, химии и биологии.
— Что это? Золотой олень? Жар-птица? Белые пантеры, которые пасутся вместе с антилопами? — отбрасывая в сторону один снимок за другим, бормотал себе под нос Северянин. — Побери вас лихоманка! — смачно выругался он. — Мы где, в сказке или в реальности?
И вот тогда Дима Таранченков, Светлана, Юля и ещё четверо ребят заявили, что не будут ждать продолжения исследований, а сразу отправятся на «Вепре» в неизведанный рай.
— Некоторая доля риска придаст путешествию пикантность, — засмеялась Светлана, задорно блестя глазами.
— Какой же здесь риск? — возразил ей Дима. — Вы все видели фото: никаких опасных для жизни человека животных и насекомых, судя по показаниям зонда, там нет. Это просто будет увлекательный уик-энд.
Вся группа поддержала его речь одобрительным гудением.
— Тем более «Вепрь» — один из лучших кораблей в Центре, — продолжал Дима. — Из стольких передряг он вынес нас невредимыми! А на этой сказочной планете, что страшного может произойти?
Северянин, как руководитель, мог запретить им лететь, но у него тогда не возникло абсолютно никаких дурных предчувствий. В самом деле, что плохого могло произойти с опытнейшей группой исследователей в таком раю? Пусть ребята отправляются, познакомятся с этой красавицей поближе, впечатлениями поделятся.
«Вепрь» стартовал через тридцать шесть часов тридцать девять минут после того, как была обнаружена новая планета, и уже к концу дня Северянин получил сообщение на свой монитор:
— Мы на месте, садимся!
— Садитесь. С Богом! — как всегда в таких случаях ответил их руководитель.
«Вепрь» вошёл в верхние слои атмосферы, и в тот же самый момент тринадцатая планета возле бета-Возничего пропала с экранов мониторов вместе с экспедицией, совершавшей посадку на её поверхность. Звезда осталась с двенадцатью спутниками, как ей и положено быть, а загадочная планета, будто хищная росянка, поглотив семерых человек и корабль, исчезла, по всей видимости, уже навсегда.

***
— И что вы теперь намереваетесь делать? — мрачно спросил Чернявцев, внимательнейшим образом выслушав монолог Северянина.
— Не знаю, господин главный наблюдатель, — подавленно отозвался тот.
Чернявцев некоторое время молчал, затем сухо обронил:
— Соберите всю команду в конференц-зале. Может, хоть у кого-то появятся здравые предложения?
Члены группы начали подтягиваться в условленное место спустя пять минут после вызова. Лица всех были бледными и растерянными. Они работали вместе уже несколько лет и относились друг к другу, словно члены одной семьи.
Дождавшись, пока все собрались, Чернявцев медленно обвёл взглядом оставшихся в команде пятнадцать человек, после чего тихо спросил, не вдаваясь в пространные объяснения:
— Итак, что вы думаете предпринять для спасения ваших товарищей?
В зале царило молчание. Кто-то судорожно кашлянул, но тут же испуганно зажал себе рот рукой и умолк.
Северянин, стоявший позади главного наблюдателя, не знал, куда девать глаза. Он то поднимал их к потолку, то с завидным упорством принимался сверлить взглядом пол, то устремлял напряжённый взор за окно, и всё время, не переставая, вздыхал.
— Пока ещё что-то можно сделать, я думаю, — вновь заговорил Чернявцев, не дождавшись ответа. — Информация не успела просочиться дальше моего монитора, хоть я не очень в этом уверен, — прибавил он несколько секунд спустя. — Но чем больше времени проходит, тем меньше шансов вытащить их живыми! — выкрикнул он со злостью. — Вам что, всем наплевать?!
На этот раз в зале поднялась одна-единственная рука.
— Слушаю, — холодно бросил Чернявцев в сторону желающего выступить.
С кресла поднялся худой парень лет двадцати с крупными веснушками на лице.
— По-моему, только один спасатель мог бы попытаться вытащить ребят с той подлой планеты, которой вдруг взбрело на ум поиграть с нами в прятки!
— Уж не ты ли? — послышался сбоку ехидный шёпот соседки.
— Нет, правда! — отмахнувшись от неё, продолжал парень. — И вы его все знаете! — обернулся он лицом к залу.
— Ты имеешь в виду, — задумчиво начал Чернявцев, но не договорил.
— Да, господин главный наблюдатель! Я имею в виду Маркова.
— Безумие, — невольно буркнул, стоявший рядом с Чернявцевым Северянин, прекращая любоваться летним пейзажем через окно.
— Почему? — обиделся парень.
— Потому что это бессмысленно, Алексей. Марков, конечно, лучший спасатель, но он же не Господь Бог. Одно дело вытаскивать людей из абсолютно отчаянных ситуаций, с планет, кишащих вирусными инфекциями или опасными животными. Но как ему удастся разыскать команду на планете, которой больше даже не существует?
— Да уж, предложение безумное, — заговорил тут Чернявцев, переварив, наконец, сказанное Алексеем.— Однако на настоящий момент оно единственное, и, похоже, других не поступит. А посему выбора у нас нет. Если не справится Марков — не поможет никто! — он хмуро посмотрел на Северянина.
Тот вполне понял, чем вызвано лимонно-кислое выражение лица главного наблюдателя. Чернявцев являлся представителем Международной организации космических исследований, или, иначе говоря, Объединения Космоцентра, а, значит, стоило только органам его слуха воспринять словосочетание «спасатель Марков», у главного наблюдателя моментально начинался острый аллергический приступ.

В своё время Марков сыграл роль кости, застрявшей поперёк горла у всего руководства Объединения. И, надо заметить, размер кости оказался настолько огромным, что о ней не забыли даже спустя пятнадцать лет.
И тогда, и теперь все спасатели состояли в ассоциациях, которые дробились на команды, а, те в свою очередь, подразделялись на группы. Иерархия была примерно той же, что в научно-экспедиционных и научно-исследовательских центрах регионов.
Космические корабли выдавались ассоциациям только по решению Объединения Космоцентра в количестве, равном количеству групп, плюс один-два на случай непредвиденных обстоятельств.
Марков оставался единственным в мире независимым спасателем со своим собственным космическим кораблем, причём этот корабль принадлежал Маркову на законном основании. У спасателя имелась бумага, подписанная членами Объединения, о передаче аппарата в частную собственность Маркову Владимиру Сергеевичу.
Разумеется, логично было поинтересоваться, с какой радости Объединение проявило в отношении отдельной, ничем не примечательной персоны столь необыкновенную щедрость? Тем более, что качественные корабли на си-приборах строились долго, стоили дорого, а разбивались во время экспедиционных и спасательских вылазок чрезвычайно часто, следовательно, личный аппарат был непозволительной роскошью для смертного.
Но корабль Маркова работал не на си-приборе, кроме того, обладал уникальным искусственным интеллектом: тот воспринимал и обрабатывал не только информацию, но и откликался на эмоции. Кроме того, аппарат этот был внеземного происхождения. Пятнадцать лет назад Марков привёл его с плохо исследованной планеты из области Крабовидной туманности. Тогда юноша работал рядовым спасателем в группе Роджера Хеллмана.
Официально считалось, что группа Хеллмана полностью погибла в 2063 году на Красных Хребтах во время операции по спасению пропавшей тогда экспедиции «Стрела-4». Однако из засекреченных документов следовало, что один из членов группы вернулся на Землю живым и невредимым, да вдобавок привёл с собой неопознанный космический корабль, работавший от неизвестного источника энергии.
Аппарат развивал немыслимую скорость. Вопреки всем ограничениям, он легко проходил за одну минуту восемьдесят си-точек и никуда не исчезал, в отличие от построенных на Земле си-кораблей. Он пожирал парсеки, как голодный итальянец макаронины.
Разумеется, первоначальный план Объединения Космоцентра в отношении корабля был прост, как всё гениальное. Недолго думая, руководство изъяло аппарат в свою пользу. Марков пытался сопротивляться, но, конечно же, до его мнения никому не было дела.
Корабль поставили в специальный ангар и начали обследовать. Пытались войти в контакт с искусственным интеллектом, исследовали лучом, брали кусочек обшивки на лабораторный анализ, чтобы понять, из чего изготовлен аппарат, но попытки учёных что-то обнаружить с треском провалились.
По всем данным корабль просто не существовал. Отчего-то ни один прибор не фиксировал его присутствие, и столь же упорно его не брали химический и радиационный анализы.
«Ладно, Бог с ним, — решило руководство. — Второй такой мы не сделаем, но этот, по крайней мере, наш! Используем его по назначению».
Лучшие астронавты мира должны были стать первой командой загадочного корабля. Их отбирало Объединение по строжайшему конкурсу. Наконец, пятеро человек, удовлетворявших всем предъявленным требованиям, были приняты.
Торжественный момент первого запуска настал. Корабль вывезли на стартовую площадку космодрома. Команда поднялась по трапу ко входу в аппарат, как вдруг прямо перед их носом люк сам собой задвинулся, и раздался вежливый женский голос из динамиков:
— Я требую, чтобы вы прошли процедуру идентификации. Положите вашу ладонь в углубление на левой панели. Повторяю: положите вашу ладонь в углубление на левой панели.
Произошла заминка. Пока корабль стоял в ангаре, сотни учёных и лаборантов беспрепятственно входили в него и выходили, и никогда от них не требовали идентификации. Пожав плечами, первый из подошедших к аппарату астронавтов положил ладонь в углубление.
Алая полоса ощутимо прижгла его руку, оставив длинный тёмно-розовый след на коже. Мужчина вскрикнул и отдёрнул ладонь.
— Извините, — всё так же вежливо продолжал звучать голос из динамиков. — Вы НЕ идентифицированы. До свидания.
Говорят, в этот миг астронавт, слывший за одного из самых высокоинтеллектуальных и хорошо воспитанных людей в стране, вдруг выпалил короткую, но ёмкую фразу, навсегда испортившую его имидж. Однако минутой позже ту же фразу невольно повторили и четверо остальных кандидатов, после чего имидж астронавта был частично восстановлен в глазах окружающих.
Старт безнадёжно и бездарно сорвался. Тут-то Объединение Космоцентра и вспомнило о том единственном, кто заставил этот странный корабль взлететь в своё время. И даже не только взлететь, но и благополучно приземлиться.
В квартире, где жил Марков, беспрерывно начал звонить телефон. Причём не новый, с видеосвязью, а старого образца, по которому невозможно определить личность звонящего. Из трубки неслись страшные угрозы в ответ на спокойные заявления спасателя, что он понятия не имеет, с чего вдруг корабль перестал «слушаться». А потом этот нахал вдруг заявил:
— Если он вас не слушается, то зачем он вам? Отдайте его мне, а то он у вас скоро от неиспользования заржавеет.
За одну только неделю Маркову пообещали, что его лишат лицензии, карточки-ключа и путеводителя и в заключение проорали следующее:
— Ты, сволочь, ещё нас вспомнишь!
Марков просто тихо положил трубку, таким образом, дав понять, что его позиция в данном вопросе не претерпела существенных изменений.
А еще через неделю Объединение вызвало парня к себе, и там ему молча швырнули в лицо документ о передаче аппарата в частную собственность. Спасатель молча взял документ и поехал осматривать выделенный ему ангар.
С тех пор для Объединения Марков стал аутсайдером. Его ненавидели и боялись, но перейти дорогу не решались. Однако спасатель не ошибся в своих расчётах. Получив в собственность лучший по маневренности и другим параметрам корабль, он обеспечил себя постоянной работой на всю оставшуюся жизнь.
Центры всего мира постоянно сталкивались с серьёзными проблемами при освоении космоса, и, когда дела оказывались совсем плохи, они нанимали Маркова. За пятнадцать лет на его счету уже было более трёх тысяч спасённых людей, вытащенных в последний момент с таких кошмарных планет, что в больном бреду не привидятся. Сам же Марков представлялся окружающим чуть ли не бессмертным после всех этих немыслимых вылазок.
Однако Марков знал, что за ним до сих пор следят, пытаясь проникнуть в тайну его умения управляться с иноземным аппаратом. И если бы однажды вдруг Объединению это удалось, для спасателя тот день стал бы последним.

***
— У нас нет другого выбора, — повторил Чернявцев, за какую-то долю секунды вновь припомнив всю историю Маркова. — Я бы не связывался с этим парнем никогда, но делать нечего, — он хмуро посмотрел на Северянина. — Найдите его и попросите о помощи. Если он вернёт команду «Вепря», может претендовать на… хорошую сумму. Даю слово, — и пошёл к выходу из зала, даже забыв попрощаться.
— Простите, господин главный наблюдатель, — услышал он за спиной голос Алексея. — Можно вопрос?
— Да, пожалуйста, — оглянулся Чернявцев.
— Я несколько раз сталкивался с Марковым, когда мне приходилось бывать в других Центрах. Он вполне нормальный парень! За что вы все не любите его?
— Он не человек. Этого достаточно, — сухо прокомментировал Чернявцев и, попрощавшись с собравшимися кивком, вышел.
Некоторое время в зале царило гнетущее молчание, как и в начале собрания. Потом раздался тихий голос Северянина:
— Что ж, друзья, попробуем связаться с Марковым.

Глава 2. Спасатель

-Попутчик, проснись! Тебя жаждет видеть какой-то Евгений Михайлович из Приуральского Центра.
Марков открыл глаза и улыбнулся. Этот ласковый женский голос будил его каждое утро, говоря языком его предков, а не теми чужими фразами, которые ему пришлось изучить, чтобы выжить среди землян.
— Я не будила тебя до девяти, как ты и просил, хотя этот Евгений стоит у монитора уже сорок минут. Я хотела, чтобы ты выспался, Попутчик.
— Спасибо, Си-А, — Марков поднялся с постели, и та моментально исчезла, освободив пространство.
Зато появились умывальник, зеркало, зубная щётка, полотенце, мыло и прочие необходимые атрибуты. Си-А много раз порывалась, как многие уважающие себя супероснащенные корабли, умыть, причесать и одеть своего владельца, но Марков решительно отрезал:
— Я буду делать это только сам!
И вот теперь он старательнейшим образом самостоятельно проделывал те процедуры, на которые все другие астронавты давно уже тратили не более двадцати секунд.
— У Евгения Михайловича кончается терпение, — лукаво заметила Си-А.
Марков выплюнул зубную пасту в раковину.
— Ладно. Может, у него и правда что-то срочное. Закончи, пожалуйста, мой туалет. На этот раз разрешаю.
— С удовольствием, Попутчик!
Через мгновение Марков был готов к приёму посетителя.
— Я соединяю вас, — предупредила Си-А, включая монитор, перед которым стоял Марков.
На экране появилось разъярённое лицо мужчины средних лет со всклокоченными седыми волосами.
— До вас достучаться, что до мёртвого в гробу! — без лишних церемоний выпалил Северянин. — Я, конечно, понимаю: сон — лучшее время жизни для любого существа, но мне дорога каждая минута!
— Ради Бога, извините! Я не думал, что это так срочно. Просто я жутко вымотался и попросил Си-А не будить меня ровно до девяти, что она с успехом и сделала. Но вы могли бы сказать ей, что это вопрос жизни и смерти, тогда бы она…
— Я говорил! — ещё больше вспылил Северянин. — Однако ваша чёртова машина упёрлась, как упрямый мул!
— Не ругайте её. Она может обидеться, — вежливо заметил Марков.
— Ах, да. Забыл. Единственный в мире искусственный интеллект, обладающий не только разумом, но и эмоциями. Ладно. Сейчас не это главное, — голос его стал спокойнее. — У нас пропала экспедиция из семи человек вместе с планетой, на которую совершалась посадка. Господин главный наблюдатель обещал, что вы можете рассчитывать на приличную сумму, если спасёте ребят. Вышлю вам всю дополнительную информацию на монитор, если возьмётесь за эту работу. Только решайте быстрее — думать некогда!
— А я и не думаю в таких случаях. Думает Си-А. Если она рассчитает, что мы в состоянии вытащить вашу экспедицию, мы полетим, несмотря на риск. Если есть хоть один шанс из миллиона. Высылайте вашу дополнительную информацию, и получите ответ ровно через две минуты.
— Так скоро? — поразился Северянин.
Видно было, как он даёт команду отправить информацию на монитор Маркова.
— Послушайте, Владимир Сергеевич…
— Марков, — решительно поджимая губы, перебил его спасатель. — Те два слова, что вы произнесли сейчас, я не считаю своим именем.
— Но, — начал было Северянин, однако моментально понял, что лучше не возражать. — Хорошо, Марков, неужели ваш корабль способен за две минуты обработать столь большой объём информации, просчитать все возможные варианты?
— И даже степень риска, — прервал спасатель Евгения Михайловича. — Да, Си-А способна на это.
И они оба замолчали, глядя друг на друга.
Северянин потрясённо изучал лицо Маркова. Лицо чужака, иноземца. Все знали, что Марков — не человек, то есть не землянин, и настороженное, даже порой враждебное отношение не было для него редкостью. И теперь спасатель буквально всей кожей ощущал, что, глядя на него, Северянин пытается мысленно сравнить его внешность с внешностью людей.
На своем мониторе Евгений Михайлович видел высокого стройного мужчину тридцати пяти лет с кожей светло-коричневого оттенка, слегка отливающей серебром. Чёрные волосы, когда на них попадал свет, вспыхивали синими искрами и делались полупрозрачными. Казавшиеся в темноте карими глаза, на свету становились густо-фиолетовыми с золотисто-бежевыми колечками вокруг зрачков. Они были так глубоки и бесстрастны, что гипнотизировали собеседника, если тот долго в них смотрел. Но в эту бездну никто не решался заглядывать надолго.
Взгляд Северянина заскользил вниз, схватывая отдельные детали.
Длинный прямой нос, и переносица заканчивается выше линии бровей, чего тоже ни у одного землянина не встретишь. Плотно сжатые губы, и в уголках их таится некая грусть, о которой эти губы никогда и никому не поведают, поскольку их владелец одновременно горд, скрытен и недоверчив. Слишком узкое лицо и высоко расположенные скулы. Несколько удлинены пальцы и кисти рук по сравнению с руками землянина, но зато предплечье чуть более короткое, чем у людей.
При всём этом внешность Маркова не казалась отталкивающей, скорее, исполненной необычной мужественной красоты, отличной от земных мерок. Однако доверия и симпатии фигура спасателя тоже не внушала. И Северянин понял, что всё дело было в ледяном взгляде, казалось, абсолютно лишённом человеческих эмоций. Словно, это были глаза каменной маски, а не живого существа.
Северянину вдруг сделалось очень неуютно, и он непроизвольно отвёл взгляд в сторону.
«И этот не выдержал, — мысленно констатировал Марков. — Почему людей так пугает мой взгляд?»
Его невесёлые размышления прервал голос, прозвучавший внутри его мыслей и позвавший Маркова на родном наречии:
— Попутчик, работка предстоит не из лёгких, — это Си-А вышла с ним на связь по «неофициальному каналу», как они шутливо между собой называли телепатический контакт. — Я нашла планету, которую они все считают пропавшей, и их экспедиция там, судя по всему, жива и здорова.
— Значит, летим? — мысленно спросил у неё мужчина.
— Не так всё просто. Эта планета сейчас находится на границе пересечения пространств, поэтому её не видно здесь, да и нигде вообще. Она попала в пространственную складку, яму. Колодец, если хочешь. Кроме того, я немного пощупала саму эту планету, и она мне не понравилась.
— Почему?
— Снаружи она поддалась легко, но когда я попыталась пойти вглубь… Там вокруг ядра некая «пси-зона», до которой даже мне добраться не под силу. Причём эта зона не физического происхождения.
— Объясни конкретнее.
— Перевожу на доступный язык: эта планета обладает очень мощным и развитым интеллектом, подобного которому я ещё не встречала.
— Разумная? — спасатель искренне ужаснулся. — Так она специально «съела» их корабль с людьми?
— Судя по всему, да. Но в этом не было злой воли. Она не собирается причинить людям вред, это я ощутила, когда сейчас изучала её.
— Но зачем тогда?
— Не знаю! — перебила его Си-А, даже не дав закончить вопрос. — Я только говорю, что могу найти дорогу к той планете, могу доставить нас туда, но я отнюдь не уверена, что мы с тобой там не застрянем, подобно «Вепрю», на веки вечные. Итак, последнее слово теперь за тобой.
— Я спасатель, Си-А, — словно извиняясь, ответил ей Марков.
— Этим все сказано. Я знала, что ты не сможешь бросить тех людей на произвол судьбы. Ты слишком благороден, Попутчик!
— Это не только благородство. Если на той планете есть пси-зоны…
— Даже не думай об этом, — перебила его Си-А. — Слышишь! Прекрати! Я не позволю тебе отправиться навстречу тому, чего даже сама не понимаю!
— А вдруг я там найду своих?
— Попутчик, — ласково прошептала Си-А, — я же говорила тебе, что обшарила, наверное, всю обозримую Вселенную. Таких, как ты, больше нигде нет. Пожалуйста, отпусти от себя своих призраков. Дай им умереть.
— Но ведь пси-зоны тебе недоступны, — возразил ей Марков. — А что если они теперь живут именно там?
— С тобой спорить невозможно, — грустно сказала Си-А и тихо добавила. — Дай ответ Северянину.
Их мысленный разговор, как и предсказывал Марков, занял всего две минуты. Северянин, погрузившийся было за это время в свои размышления, вздрогнул, когда его пробудил от задумчивости голос спасателя:
— Я попытаюсь вернуть ваших людей.
— Значит, шансы есть? — обрадовался Северянин.
— Как я и предупреждал: один из миллиона, — невесело усмехнулся Марков. — Но мы попробуем изменить это соотношение. Я свяжусь с вами, когда мы доберёмся до места и найдём вашу экспедицию. Если найдём, — прибавил он секунду спустя.
— Когда вы стартуете?
— Сегодня. Точнее, прямо сейчас.
— Замечательно. Спасатель, — после небольшой заминки обратился к собеседнику Северянин, — всё же мне как-то неловко называть тебя по фамилии.
— Марков — это моё имя. Сожалею, если в документах записано иначе.
— Ясно, — так же спокойно ответил Северянин, хотя ему далеко не всё было понятно в этой истории. — Удачи, Марков! — и, вскинув руку в прощальном жесте, отключил монитор.
Некоторое время Марков смотрел на погасший чёрный прямоугольник экрана, потом тяжело вздохнул и нажал кнопку открытия ангара.
— Стартуем, Си-А, — выдохнул он. — Курс на ту планету.
— Есть старт, Попутчик! — откликнулся корабль и мягким толчком оторвался от земли. — Будем жать на полную мощность? — обыденным тоном поинтересовалась Си-А.
— Давай на полную! Чем скорее доберёмся до ребят, тем лучше.
— В принципе, я могла бы и за одну секунду. Только без тебя и… В общем, ты знаешь, как, но я подумала, что лучше не надо.
— И оказалась права, — шутливо поддел её Марков. — Не надо. Оставим это на самый крайний случай. И так, когда Объединение увидело, что ты жмёшь восемьдесят си-точек вместо положенных восьми, они едва не отняли тебя у меня.
— Им бы это никогда не удалось, и тебе это отлично известно, — лукаво улыбнулась Си-А.
— Да, но у нас возникли серьёзные проблемы, когда начались эти дурацкие исследования. А если бы они узнали, на что ты в действительности способна…
— А, главное, кто я на самом деле! — ещё хитрее, словно шкодливая девчонка, хихикнула Си-А.
Потом посерьёзнела.
— Жаль только, тебя в покое не оставят. Копаются в твоём прошлом, шпионят, вмешиваются в личную жизнь. Вот и этот Евгений Михайлович… Любопытный тип!
— Я уже свыкся с мыслью, что здесь я всем чужой. Знаешь, говорят, некоторые существа погибают, если не ощущают ничьей любви. Погибают физически. После того, как не стало в живых моего приёмного отца, я остался на этой планете совсем один. И если бы не ты, — он отнял руки от лица и нежным взглядом окинул салон корабля.
Тот тепло засветился ему в ответ.
— Если бы не ты, — повторил Марков.
— Спасибо, Попутчик. Но, мне сдаётся, ты кое к кому несправедлив.
Марков упрямо молчал, поджав губы.
— Ты даже не сообщил ей, что вернулся. С прошлой недели, — укоризненно продолжала Си-А.— Почему ты так холоден с этой девушкой? Она-то как раз тебя любит по-настоящему, в отличие от остальных.
— Я это делаю ради её же блага, — тихо откликнулся Марков.
— Ради её блага? О чём ты? Лори обожает тебя, а ты держишь её на расстоянии вытянутой руки. Зачем? Ты же можешь быть другим. И ты ведь тоже её любишь!
Марков пожал плечами.
— Вряд ли. Я привязан к ней, это верно. Она мне дорога, тоже правда. Но любить? Нет, Си-А. Мы слишком разные. Земляне и та-лоо похожи только внешне, но внутренний мир у нас абсолютно различен. Мышление жителей Земли запутано, сумбурно. Они сами не знают, чего хотят. Они не властны над своими эмоциями. Та-лоо всегда точны, сдержанны и молчаливы. Они хозяева своих эмоций, и всегда знают путь в этом мире.
— Ой ли? — недоверчиво спросила Си-А.
— Конечно, у нас тоже бывают исключения из правил. Точнее, бывали, — Марков вновь опустил голову. — Этот Северянин только разбередил старую рану. Я сам уже начал забывать, что у меня когда-то было другое имя.
— Попутчик, — тихо позвала его Си-А.
— Что? — он поднял голову.
На мониторе горели до боли знакомые символы, обозначавшие открытое звёздное небо на языке древних. Левый символ светился зелёным, правый — голубым. Потом они повернулись по часовой стрелке, и цвета их поменялись местами, став словом, обозначающим «путь».
— Не надо, Си-А, — с напряжением в голосе попросил Марков.
— Ты же сам сказал, что начал забывать своё имя, вот я и…
— Не надо даже писать его. Вдруг кто-нибудь нечаянно подключится к твоему монитору?
— Я блокирую все сигналы. Опасности нет.
— Всё равно. Выключи монитор.
Послышался слабый вздох, и символы, прощально мигнув, погасли.
— Знаешь, я долго пыталась выяснить, что за загадка кроется в имени та-лоо. Ты сам точно ничего не помнишь?
— Си-А, мне было восемь лет! Только восемь! К тому же ты сама, кажется, говорила: даже мои соотечественники ничего не знали об этой тайне. Они соблюдали ритуалы, читали Священные Свитки, но, поскольку многие из Свитков были утеряны во время Великой Катастрофы, произошедшей более пяти тысяч лет назад, то выжившие утеряли вместе с ними и более половины мудрого знания, заключённого в них.
— Я только хочу сказать: ключ к загадкам вашей планеты, вашего народа, а, может, и вообще к тайнам всего сущего, заключён в именах и в обрядах, сопровождающих вас в течение жизни. Скажи, что вообще ты помнишь из своего детства?
— Во-первых, я уже сотни раз рассказывал об этом. А во-вторых, разве у нас сейчас есть время предаваться воспоминаниям?
— Вот времени-то сколько угодно! — хитро улыбнулась Си-А. — Особенно рядом с пси-зонами. Там его навалом.
— И что это мне даст?
— Вдруг у меня получится связать образы твоих мыслей с энергетикой информационного канала в окрестности пси-зоны?
— А попроще! — мысленно взмолился спасатель.
— Ты же знаешь, мне доступны не все временные ответвления, но в окрестностях пси-зон мои возможности резко возрастают. Можно было бы попробовать реанимировать прошлое твоей планеты, а заодно, возможно, восстановить содержание утерянных Священных Свитков. Почти наверняка там было написано много всяких полезных вещей о планете, её жителях, ваших именах, обрядах… Многое сразу могло бы проясниться. В частности, кто такая была Великая Мать?