Домовой Кузьма. Елена Кёрн

Домовой Кузьма

Дрова весело трещали в печи. Дом радовался зиме и морозу. Снега навалило аж до половины двери. Хозяйке пришлось разгребать поутру тропинку, чтобы дети смогли пойти в школу. Кузьма покрякивал и улыбался в бороду, сидя под печкой. Он всегда любил, когда его дом был довольным.

Хорошая им досталась хозяйка, молодая и домовитая. Всегда дом намывала и обхаживала. Не забывала и о Кузьме: каждый день он находил лакомство под печкой. Домовой, как настоящий хозяин, следил за порядком: находил утерянные вещи, дразнил кота. Тот истошно орал и метался от стенки до стенки, прыгая на всё, что попадалось на пути.

Хозяйка тогда ругалась и била его веником. Кузьма в этот момент веселился от души. Побитый кот грозил ему лапой в последний момент, как его выкидывали в предбанник. Убрав всё, что натворил кот, хозяйка подбрасывала дрова и укоризненно сетовала:

— Снова, Кузьма, ты балуешь. Зачем на Ваську опять набросился? — А сама тайком улыбалась.

Года шли, дети подросли и решили ехать учиться в город. Старший сын после учёбы совсем уехал из страны. Хозяйка тайком смахивала слезу, думая о нём. Годы брали своё.

Она уже была далеко не молода, но всё ещё красота её не увяла. Двигалась она уже не так быстро, как ей хотелось. Болели ноги, и спина частенько подклинивала. Кузьма теперь частенько выходил ночью из-под печки, подолгу стоял и смотрел, как она спит.

Ему очень хотелось поднять ей настроение, но он знал, что весёлой она становилась, только когда приезжала младшая дочь. А та приезжала очень редко. Бывает, позвонит — так хозяйка вся сияет от счастья. Скажет пару слов, а потом: «Прости, мама, некогда».

Хозяйка сразу гасла и становилась, как прежде, грустной и молчаливой. Кузьма всегда в такие моменты злился на дочь.

«Молодость многое не видит и не хочет видеть, — думал Кузьма. — А ведь время, как колесо, выброшенное из-под телеги, будет катиться не останавливаясь, и остановка этого колеса будет означать одно — смерть».

Хозяйка гасла на глазах. Кузьма ходил темнее тучи. И только про себя бормотал: «Хоть бы пожила ещё с чуток». Её уже и не радовало, когда он гонял престарелого Ваську. Кот в старости всё-таки подружился с Кузьмой. И по ночам залазил к нему под печку. Кузьма не возражал, ведь теперь надо было держаться вместе. Кто знает, как теперь повернётся жизнь.

Как-то приехала дочь, пожила два дня, хозяйка взбодрилась духом. Даже стала ходить веселее. Но дочь приехала сказать, что устроилась на новую работу и муж с внучкой собираются на отдых. А она будет работать без выходных.

Два дня прошли быстро. Она чмокнула мать и улетела, как будто её и не было. Хозяйка опять погрузилась в печальное своё состояние.

Так продолжалось ещё полгода. Кузьма с безысходностью в глазах наблюдал, как уходит жизнь из дома. Дом пустел, холодел и становился равнодушным к окружающему его пространству. Хозяйка уже давно не вставала. Болели ноги, и поднималась она очень редко. Спала беспокойно и часто просыпалась. Кузьма очень за неё тревожился.

За неделю перед Новым годом в очень звёздную ночь хозяйка поднялась на локте в кровати, повернулась к печке и произнесла:

— Кузьма, не бросай дом. Новых хозяев привечай. Дом не должен стоять одиноким. Ваську береги… — И опять легла в постель и заснула.

Утром её уже не было. Соседи позвонили дочери и рассказали о случившемся. Через неделю хозяйку похоронили. Прилетел старший сын с семьёй и дочь приехала с семьёй. Кузьма тихо сидел под печкой и украдкой вытирал слёзы бородой. Кот истошно орал.

За столом сидели дети с семьями и решали, что делать с домом. Сам же дом застыл в ожидании своей участи. Разговор был длинный, но продуктивный. Старший сын отдал все права на дом сестре и уже утром улетел с семьёй к себе домой. Дочь также уехала к себе, заперев дверь на замок и выгнав Ваську на мороз.

Дом стал умирать. Кузьма, как исправный домовой, не переставал следить за домом, не давая потухнуть последней искре жизни. Так прошла зима. Дом кряхтел, кое-где обвалилась штукатурка, прохудилась крыша. Васька, теперь живший на чердаке, возмущённо орал, глядя на дыру в крыше.

Весной, как сошёл снег, перед двором остановилась машина. Сначала зашла дочь, потом молодая семья. Кузьма внимательно посмотрел на прибывших, и они ему очень не понравились. А дочь тем временем с округлившимся животиком, двигаясь, как утка, показывала дом.

— Дом тёплый, уютный. Есть погреб. Большой сад. Если будете им, конечно, заниматься. — Она остановилась, отдышавшись. — Мама здесь прожила всю жизнь. А у нас сейчас сложный момент — нужны деньги. Ну как, вам нравится?

Молодая семья согласилась на аренду до июня. Дочка, радостно сверкнув глазами, уехала. Молодая семья оказалась из современных семей. Новые хозяева не знали, как надо жить в деревенском доме. Дом недовольно скрипел. А Кузьма злился уже не на шутку. Молодая хозяйка оказалась совсем не домовитой, она не убирала, посуду мыла по случаю. Кота била тапкой и не давала ему еды. Васька был очень обижен и окончательно перешёл к соседям.

Это переполнило чашу терпения Кузьмы, и он стал выживать новых хозяев, как мог. Он прятал вещи, деньги, по ночам шумел, пугал хозяйку. После месяца такой жизни семья не выдержала и сбежала в город. Дом вздохнул и опять погрузился в печаль.

Но вот наступил июнь, зазеленел и расцвел сад. Заросший двор радовал своей зеленью. Даже Васька стал чаще захаживать к Кузьме. На соседских харчах он разжирел и любил поваляться в траве бывшего своего двора. Кузьма частенько стал сиживать на ступеньках и смотреть, что творится за забором.

В один из таких тёплых вечеров Кузьма сидел на ступеньках и болтал с Васькой. Неожиданно за калиткой остановилась машина. Калитка распахнулась, и двор огласился детскими голосами. Приехала дочка с семьёй. Недавно у неё родился карапуз, и теперь она таскала его на руках, и четырёх лет девочка весело смеялась. За ними, обвешанный сумками, зашёл муж. Ступеньки проскрипели, открылась дверь, и все зашли в дом.

Кузьме стало любопытно, и он потянулся за ними. Посредине большой комнаты стояла гора сумок, чемоданов. Девочка носилась, визжала и смеялась, её брат с важным видом восседал у матери на руках.

— Пора укладываться, завтра всё решим, — сказала дочка, и муж с ней согласился. Постелили постели, выключили свет, и в доме наступила тишина. Кузьма с важным видом обходил вещи и надеялся, что теперь его жизнь и жизнь дома изменится.

С рассветом следующего дня дочка тихо встала, прикрыла двери, чтобы не разбудить детей, и начала разбирать вещи. Чуть позже к ней присоединился муж. Дело спорилось, и они быстро с этим справились.

Дочка нагрела чайник, и стали завтракать. После началась генеральная уборка, в промежутках покормили детей и выпустили во двор. Девочка оказалась очень общительной, и уже местная детвора заполняла весь двор. Кузьма даже прослезился от такой картины.