Домашний театр альтернативной камерности. Первой бумажной книге
Если бы мы сумели быть взрослыми в эпоху нашего далёкого детства, то обязательно бы помнили маленькие незатейливые книжки в бумажных переплётах под грифом «первая книга автора». Эти беллетристические новинки, чаще поэзия, реже –– проза, вряд ли окупались в продаже, даже несмотря на советский «книжный бум», но для автора первый принт становился равнозначимым появлению на свет –– ведь не было ни Интернета, ни электронных изданий, ни даже детища Перестройки –– изданий за счёт средств автора, чаще всего у него отсутствующих. Слава в виде первой книги настигала поздновато даже мастеров –– так, признанный учителем Бродского Евгений Рейн удостоился первого советского стихотворного сборника только к пятидесятилетию, а наш автор, редактор и маститый прозаик, лауреат множества литературных премий Альфия Умарова соприкоснулась с запахом типографской краски только сейчас. Но стоит ли сетовать на карму?
Конечно, признаемся в доле лукавства. Первой печатной книге Альфии предшествовали три электронные, благо живём уже в другом тысячелетии: в 2010 году вышел сборник рассказов «Отражения», в 2012 году –– повесть «Жизнь, которая приснилась», годом позже –– книга «О видах на урожай, альфа-самцах и кусочке счастья». И всё же книга как кодекс не существует без клея, переплёта и особо инкрустированной обложки, даже если она мягкая. А в отношении нашего автора –– это важно вдвойне, и самое время объяснить почему.
Городская новеллистика Альфии Умаровой принадлежит к реликтовой традиции камерной психологической прозы –– очень модному в советские 1970-е, а ныне сошедшему с Олимпа жанру, ярчайшими представителями которого стали авторы журнала «Юность» –– ныне покойный Анатолий Алексин («Раздел имущества», «Сигнальщики и горнисты», «Запомни его лицо») и живущая в Израиле уроженка Ташкента Дина Рубина («Когда же пойдёт снег?..»). Переакцентировка внимания с фабульности и магии действия на анатомию тонких психологических нюансов человеческой коммуникации –– этот плодоносящий тренд обычно проходит по ведомству женской прозы, но гендерный настрой Альфии если и проявляется, то сразу утопает в ретроспекции нюансов, артефактов, запахов, жестов и флуктуаций разных мастей. Получается холст с фигурами из нашей жизни, но красками старой палитры.
И для успешного разрешения этого противоречия Альфия придумала локальную сцену действия –– Дом, символ бытия и вместилище камерного театра, куда, как в шедевре Пиранделло, приходят персонажи в поисках автора, который бы воплотил их жизнь как пьесу и тем самым разрешил мучительные проблемы. А такой Дом, похожий на Вавилонскую башню, невозможен без Книги Судеб, поэтому творчество Альфии Умаровой яростно требовало Книги как твердыни.
Принципиально антихипстерская уютная старомодность городских историй с ностальгическими маркерами насквозь пронизана цитатностью, но здесь вступает в действии главный козырь поэтики Альфии –– открытый финал. Всё равно что герои зоринско-козаковских «Покровских ворот» отыграли своё, вышли на поклон, а зрители их не отпускают – давайте дальше. А дальше-то что? Импровизируйте. И сегодня нас импровизируют.
Условность авторской прозы вполне коррелирует с целями, цитируем Альфию: «(Главной в литературе должна быть) мысль, которая читателя не только не оставит равнодушным, но заставит спорить, думать, соотносить собственную жизнь с тем, о чем прочитал». Автор выступает в роли режиссёра или продюсера, смакуя ожидание того момента, когда «разбуженный в такую кромешную рань» герой в тоске по подлинности выйдет из камерного мифа с нафталином былых времён, пока не понимая, что дорога из дома и есть дорога домой.
Зато это великолепно поняли издатели. Цена книги рассказов Альфии Умаровой на http://knigi-market.ru/2400/ –– 99 рублей –– это почти две поездки в московском метро, туда –– обратно. Месседж ясен: если ты всё равно вернёшься в исходную точку, может, и не надо никуда ехать? Просто купить эту книгу и остаться дома. Потому что она сама по себе и есть Дом. Дом, в котором мы все есть.
Источник http://ekogradmoscow.ru/